Аще согрешают пред вами человецы, до седьмдесят крат седмицею, прощайте их, да будут прощени на земли и на небесех.
Молитва на погребении
Исконно русским погребальным обычаем является обычай вкладывать в руку покойного разрешальную грамоту. По окончании прощания священник тихо читает над гробом написанную на листе разрешительную молитву, вписывает в нем имя усопшего и свое и при всех влагает сложенный лист в правую руку умершего.
900 лет назад некий воин Симон первым попросил у преподобного Феодосия Печерского после смерти вложить ему в руку такое рукописание, что преподобный и исполнил. Преподобный Нестор Летописец замечает по этому поводу: «Прежде бо сего ин (т.е. другой) не сотвори сицевыя вещи в Руси» (Киево-Печерский патерик, слово I). Умерший впоследствии предстал в видении одному из иноков Печерского монастыря и сказал: «Передай сыну моему, что я получил все благое по молитве святого» (Киево-Печерский патерик, слово II). Известен также случай с умершим в схиме благоверным князем Александром Невским, который в гробу, как живой, разогнул руку и сам принял прощальную грамоту у митрополита Кирила.
Надо сказать о том, что встречается суеверное отношение к прощальным грамотам: некоторые христиане стремятся еще при жизни получить у священника грамоту с подписью — «на всякий случай». Это совершенно неправильно, ибо в разрешительной молитве, написанной в грамоте, священник именем Божиим прощает свое умершее духовное чадо во всех грехах, за которые усопший при жизни был связан епитимиею или которые не успел исповедать, или не исповедал по забвению и другим простительным причинам. А разрешать в тех грехах, которые человек еще не совершил, разрешать «на будущее» бессмысленно и незаконно.
Священническое рукописание само по себе не может спасти душу в загробной жизни. Спасают человека правая вера, добрые дела и чистое покаяние во грехах. Спасают молитвы Церкви — то есть всех святых Божиих, священнического и иноческого чина и прочих наших братий по вере. Большую силу перед престолом Божиим имеют молитвы духовного отца.
Рукописание есть видимый образ того, что невидимо — образ молитв и прощения от духовного отца. Он служит для того, чтобы мы, живые, стремились к покаянию и прощению своих грехов. Если же совесть умершего отягощена великими нераскаянными прегрешениями и он никогда не молил Бога: Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти (Пс. 50, 10), то принесет ли ему пользу лист бумаги?
