Архиепископ Антоний (Андрей Иларионович Шутов; 1800 или 1812–1881) — архиепископ московский и всея России Древлеправославной Церкви Христовой (старообрядцев, приемлющих белокриницкую иерархию). Родился в с. Настасьино Подберезинской вол. Коломенского у Московской губернии, в семье, принадлежавшей к господствующей церкви. Его отец, Иларион Терентьевич, был крестьянин
В
Начиная с 10 лет отрок Андрей поступил на работу «на послугу» в контору мануфактурной фабрики Сапожкова (с. Настасьино), на которой проработал примерно три года. После уезжает в Москву, где два года занимался изучением искусства рисования. Затем возвращается в родное село на ту же фабрику, но на новую должность – мастер-художник (мастер рисования). Родители Иларион и Анастасия хоть и принадлежали к Синодальной церкви, но в домашней молитве и семейном устрое сохраняли дораскольные обряды и правила. Несмотря на свой юный возраст, Андрей уже в молодости понял ошибочность Никоноских реформ и стал искать истинную Церковь.
После смерти отца в 1827 г. мать будущего владыки настояла, чтобы он обзавелся супругой, чему Андрей покорился и через год женился на Ирине. Но чувствуя Божию силу в «старой вере», понимая бессмысленность «мирских забот» и влекомый к единению, примерно через пять лет тайно присоединяется к старообрядцам Федосеевского согласия и уходит в безпоповский Норский монастырь (Стародубье). Однако государственные власти, стремясь уничтожить старообрядчество во всех его проявлениях, запрещали старообрядческим монастырям принимать новых насельников. Андрей перебирается в Москву и устраивается на мануфактурную фабрику купца Федора Алексеевича Гучкова.
Постепенно обустраивая свою жизнь в столице, Андрей Иларионович смог дослужиться не только до должности главного приказчика, но также был назначен и проработал порядка восьми лет казначеем московской федосеевской общины Преображенского кладбища – всероссийского безпоповского центра. Здесь же проживала супруга Андрея Ирина, также перекрещеная по правилам Федосеевского согласия. Безпоповское течение зиждется на версии, что после церковного раскола XVII в. истинное священство погибло, федосеевские наставники считали недействительными совершенные священством других православных течений Церковные таинства и потому призывало федосеевцев жить в целомудрии.
После смерти супруги в 1847 г. Андрей окончательно расставил для себя жизненные приоритеты, решив посвятить себя служению Богу и удалиться в монастырь, но община Преображенки неоднократно убеждала его остаться. Примерно в 1849 г. Андрей возвращается в Норскую обитель и принимает иноческий постриг с именем Антоний. После отправился в Войновский монастырь, расположившийся в Восточной Пруссии. Во многом из-за нерадужного приема от настоятеля, удаляется в скит при с. Климоуцы (Австрия, ныне Румыния). Поскольку Климоуцы находились недалеко от Белой Криницы, в те годы произошло важнейшее событие не только для будущего владыки, но и для всей Древлеправославной Христовой Церкви Белокриницкого согласия – знакомство инока Антония с иноком Павлом Белокриницким. Часто беседуя с ним, Антоний, что называется, из первых уст узнал подробности возникновения белокриницкой иерархии и убедился в ее законности. В феврале 1852 г. он присоединился к старообрядческой Церкви. В Белокриницком монастыре 10 февраля он был вновь пострижен, 1 октября поставлен митр. Кирилом в иеродиаконы, 6 декабря — в священноиноки и 3 февраля 1853 г. митрополит Кирил рукоположил его во архиепископа г. Владимира. На следующий день новопоставленный архиепископ отправился в путь.
«Территория государства Российского представляла собою суровый край, почти не пригодный для существования староверия. Бесконечные сыски, аресты, репрессии, тюрьмы, насильственное изъятие церковного имущества, обращение старообрядческих храмов в единоверческие — всё это было живо и актуально в качестве инструментов внутренней политики, применявшихся к исконным православным христианам, не пожелавшим принять никоновскую реформу. Более того, император Николай I, потерпевший фиаско в борьбе против учреждения старообрядческой иерархии, усилил гонения в самой империи, сделал их более масштабными, жестокими, изощрёнными. Старообрядцам после 1846 года, а тем паче его высшему духовенству, по Промыслу Божию была уготована очередная волна гонений, а служение отдельных архиереев действительно напоминало апостольский подвиг» (к.ф.н. Роман Юрьевич Аторин).
Начало почти тридцатилетнего святительского служения Антония совпало с последними годами правления императора Николая I, который неоднократно заявлял о своей цели уничтожения «раскола» и последователей «старой веры». Еще в 10 мая 1827 г. он издал указ, обязующий старообрядческое духовенство прикрепиться к определенному уезду и запрещающий переезжать в другие уезды или губернии. В том же году последовал тяжелейший для старообрядцев Высочайший указ, недозволяющий более принимать им новых священников. Поскольку своих епископов у древлеправославных не было, новые священники появлялись только после перехода из других конфессий. С 1836 г. новоприсоединенных иереев приравняли к преступникам, которых ловили часто военными отрядами, арестовывали, ссылали в каторгу в Сибирь. Знаменитые центры старообрядчества: Выг, Керженец, Ветка, Стародубье, Иргиз и другие были разграблены или переданы единоверцам.
Эти и другие жестокие преследования не испугали новопоставленного владыку, который почти сразу отправился на место своего служения. Узнав о поставлении архиепископа Антония в Россию и намерении прибыть на кафедру во Владимир, чиновники не только поручили полиции арестовать владыку, но и объявили общую награду за его поимку порядка 12000 рублей – весьма крупная сумма по тем временам. Считается, что в одной только Московской губернии было порядка 900 сыщиков, большинство добровольных.
Но Божиим заступничеством владыка не был никогда арестован, хотя приходилось часто ночевать на чердаках и сеновалах, скрываться под видом простого крестьянина в мирской одежде и переносить множество других тягот и лишений. Несмотря на это им были поставлены 54 священника, учреждены 12 епархий на территории Российской империи, совершались иноческие постриги, освящались походные и домовые церкви, и это только в первые два года архиерейского служения!
Большинство священства, включая авторитетнейшего настоятеля Рогожского кладбиша протоиерея Иоанна Ястребова, признали архипастырскую власть владыки Антония, кроме епископа Симбирского Софрония (Жирова), который планировал создание обособленной иерархии. Сперва епископ Софроний единолично поставил Виталия (Мятлева) во епископы Уральского. 16 января 1854 г. возводит в сан епископа иеромонаха Израиля (Бреднева), а 17 января в патриархи всея Руси. В следующие дни епископы Софроний и Виталий возводятся в саны митрополитом Казанского и Новгородского.
Не смотря на принесенное покаяние архиепископу Владимирскому Антонию 1858 г., позже оказался в числе непримиримых противников «Окружного послания» и в ноябре 1862 г. публично провозглашает себя епископом Московским. В итоге 29 июля 1863 г. определением Собора, подписанный 7 российскими и 2 заграничными архиереями, епископ Софроний извержен из сана.
Когда правительство узнало о прибытии в Россию архиепископа Антония, оно назначило за его поимку большую денежную награду — 12000 руб.; его искало множество сыщиков, в т.ч. добровольных. Однако это не испугало его. Он был недосягаем для правительства, переходил из деревни в деревню, ночуя на сеновалах, на чердаках и поставил за это время несколько десятков священников. Гонение это продолжалось вплоть до 1862 г., когда по указу имп. Александра II старообрядческое священство временно освободили от преследований.
По прибытии владыки в Россию настоятель Рогожского кладбища, самый авторитетный старообрядческий священник того времени, протопоп Иоанн Ястребов, а также священник Павел Тульский признали его власть над собою, стали упоминать его на ектеньях и использовать полученное от него новоосвященное миро. Однако не все на новом месте складывалось гладко. Кроме строгого надзора и преследований со стороны правительства, архиепископа Антония ждало в России и испытание, связанное с тем, что еп. симбирский Софроний, первым поставленный для российских старообрядцев, не подчинился ему и стал планировать создание особой иерархии. Тем не менее, несмотря на все трудности и препятствия, в первые девять лет архипастырского служения в России Антоний рукоположил для старообрядцев четырех диаконов, 70 священников, 23 священноинока, шесть епископов.
В 1863 г. определением Освященного собора российских епископов он был избран на святительский престол Москвы; это было признанием того, что он является главой всех древлеправославных христиан белокриницкой иерархии в России. Одновременно он стал и главой сторонников Окружного послания (хотя ради восстановления братского мира, для прекращения неокружнического раздора в Церкви, согласен был отменить «Послание»). Из других присущих ему взглядов надо отметить, что он решительно выступал за канонизацию святых священномучеников и исповедников протопопа Аввакума, иереев Лазаря, Никиты и иных пострадавших за древлее благочестие. В то время выражение подобных взглядов было весьма опасным, так как перечисленные мученики считались врагами царского дома.
Архиепископ Антоний был незаурядной личностью. Он строил храмы, освятил за свою жизнь несколько сотен т. н. походных, или путевых, антимисов, запас которых не иссяк и до сего времени. Заботясь о духовной пище паствы, не оставлял никого и в материальной нужде. Старообрядцы всей России и за границей знали его как щедрого благотворителя, помощника в нужде и несчастье. Для поддержания российских и заграничных старообрядческих монастырей архиеп. Антоний делал многочисленные пожертвования как деньгами, так и различной церковной утварью и книгами. Приобщившись к книге еще в знаменитой библиотеке Лаврентьевского монастыря, он всю жизнь собирал свою библиотеку. В это уникальное собрание входило много редчайших рукописей и старопечатных книг. После смерти Антония его библиотека поступила в книгохранилище Рогожского кладбища. При своей канцелярии архиепивкоп Антоний специально держал нескольких писцов, чтобы распространять среди старообрядцев различные апологетические сочинения. С этой же целью уже на склоне лет он заботился об учреждении в одном из заграничных монастырей старообрядческой книгопечатни.
Активная деятельность архиепископа Антония по укреплению старообрядчества сделала его главной мишенью для всех врагов белокриницкой иерархии, как внешних, так и внутренних. Архиеп. Антоний первым из старообрядческих архиереев был погребен на Рогожском кладбище. «Внешний образ владыки Антония представлял собою благоговейнейший вид: лице его было необыкновенной белизны, браду имел довольно долгую, широкую и белую — как серебро. Речь его была тихая и приятная. Можно сказать о нем по всей справедливости, что он был во всех отношениях точный отпечаток прежних истинных пастырей Христовых словесных овец», — писал о нем Г. А. Страхов.
