После 1905 г. российские старообрядцы получили уникальную привилегию. В связи с дарованием вероисповедных свобод, представители всех старообрядческих согласий получили возможность легально проводить свои церковные форумы — Соборы и съезды. Дело в том, что Российская Православная Церковь вплоть до 1917 года такой возможности не имела. По мнению некоторых историков, именно старообрядческие Соборы, которые нелегально проводились и до 1905 года и стали ежегодным событием после 1905 года, будучи явно демонстрируемым старообрядцами принципом канонического соборного устройства Церкви, стали одним из основных факторов, который побудил общественность Российской Православной Церкви настаивать на демонтаже устоявшейся синодальной системы и проведении собственного Поместного Собора.
Несмотря на то что Соборы проводили представители многих старообрядческих согласий, основными событиями религиозной жизни старообрядцев в период 1905–1917 годов стали Освященные Соборы Белокриницкой иерархии и Соборы староверов-поморцев.
Освященные Соборы старообрядческих епископов Белокриницкой иерархии представляли собой орган высшей церковной власти и собирались из представителей духовенства. Первый Собор старообрядческих епископов, проведенный после дарования вероисповедных свобод, состоялся в августе 1905 г. в Хвалынске. Собор обратил особое внимание на доклад Совета Всероссийских съездов о необходимости введения обязательного образования для всех имеющих священный сан. Совет предлагал организовать в Нижнем Новгороде полугодичные курсы для священнослужителей и педагогов. Епископы выразили поддержку Совету съездов, но не стали принимать решений по этому поводу, а только рекомендовали «священникам и диаконам подготовиться к преподаванию Закона Божия в учебных заведениях по программе, имеющей быть разосланной… (а также) чтобы присылались ученики в Н. Новгород в училище для приготовления к духовной деятельности» [1]. Старообрядческие иерархи признали (хотя бы декларативно) необходимость обучения лиц, готовящихся к церковному служению.
Собор 1906 г., прошедший в Москве под председательством архиепископа Иоанна (Картушина), не только поддержал проведение в Нижнем Новгороде первых учительских курсов, но и принял программное решение об открытии старообрядческих школ. Собор, «выслушав доклад об упадке религиозно-нравственного воспитания старообрядческого юношества и о необходимости открытия в каждом приходе начальных училищ, постановил […] вменить в непременную обязанность священникам и попечителям каждого прихода позаботиться об открытии в приходе школы грамоты, а где можно — церковноприходских училищ с более высокой программой обучения»[2]. Ответственность за изыскание средств на эти мероприятия возлагалась на местных священников и попечителей.
Кроме этого, Собор 1906 г. издал Воззвание с призывом открывать собственные старообрядческие школы. Причиной этого обращения стало то, что, по мнению епископов, в старообрядческих общинах стало наблюдаться «ослабление в неприкосновенном сохранении святочтимых церковных преданий и уставов […], последствием сего у детей является холодность к вере родителей и ко всем благочестивым преданиям и обычаям православного старообрядчества»[3]. Главную причину этого Собор видел в том, что большинство родителей предпочитают обучать своих детей в нестарообрядческих училищах.
Следующий Собор, коснувшийся вопросов образования, прошел в 1908 г. На этом собрании рассматривалось положение школьного образования уже с критической точки зрения. Архиепископ Иоанн выразил недовольство сложившейся ситуацией. Присутствовавший на заседаниях М.И. Бриллиантов обратил внимание священноначалия на то, что мало кто из старообрядческих священнослужителей участвует в преподавании Закона Божия в государственных училищах. По его мнению, этой возможностью, которая не требует больших усилий, за три года после 1905 г. воспользовались только единицы священнослужителей. [4] Собор решил: «Подтверждая постановление Собора 1906 г., вменить в непременную обязанность священникам с попечителями приходов: принять всевозможные меры к открытию в приходах школ церковнославянской грамоты, а по возможности и с более широкой программой. Если в течение года не будет открыта школа, священник должен прислать епископу объяснение причин этого. Епархиальный же епископ обязан следить за этим и докладывать очередному собору о числе открытых школ» [5]. Собор был крайне озабочен отсутствием образовательной инициативы в общинах.
Следующий Собор в 1909 г. смог лишь констатировать, что предыдущее постановление практически никак не было выполнено. Школ было открыто ничтожное количество. Архиереи вновь ограничились только призывом: «Подтвердить соборное определение 1908 года, вменившее в непременную обязанность священникам и попечителям принять меры к открытию школ грамоты»[6].
На фоне этих призывов вызывают удивление слова Ф.Е. Мельникова, который в своих воспоминаниях писал: «Старообрядческие школы по всей России начали расти после 1905 года с такой быстротой, как полевые цветы в раннюю весну, несмотря даже на многочисленные препятствия на местах» [7]. Приходится констатировать, что автор выдавал желаемое за действительное.
На Соборе 1911 г. были представлены доклады о школах и учебниках. О школах, вернее об их отсутствии, говорил епископ Александр (Богатенко). В своем выступлении он обратил внимание на то, что, несмотря на Воззвание 1906 г., на повторение этого Воззвания в 1908 г., старообрядческих школ открывается очень мало. Более того, священники не просто не исполняют свою обязанность открывать школы, но даже и не сообщают о причинах этого епархиальным архиереям, как того требовало соборное решение. Кроме отсутствия школ и учебной литературы, существенной проблемой становилось преподавание Закона Божия. В связи с отменой обязательности курса Закона Божия для детей старообрядцев и отсутствием достаточного количества старообрядческих законоучителей возникла ситуация, когда старообрядческие школьники вообще не слушали курса Закона Божия — ни новообрядческого (от которого они имели право отказаться), ни старообрядческого (который некому было преподавать)[8].
Собор решил опять разослать Воззвание 1906 г. по всем приходам. Кроме этого, приняли решение ходатайствовать в правительстве о бюджетном финансировании старообрядческих школ и училищ.
Чтобы как-то сдвинуть дело с мертвой точки, по предложению священника Григория Карабиновича, была избрана комиссия Освященного Собора для разработки программы начальных школ и для проверки старообрядческих учебников по Закону Божию. Состав комиссии был очень представительным. В нее вошли архиепископ Иоанн (Картушин), епископ Александр (Богатенко), епископ Иннокентий (Усов), епископ Мелетий (Картушин), свящ. И. Власов и А. Рыбаков[9].
А. Рыбаков сразу представил на рассмотрение уже подготовленные им программы преподавания для трехлетней начальной школы[10], двухлетней школы высшего типа[11] и для средних учебных заведений по истории Церкви [12]. А. Рыбаков не скрывал того, что программу по истории Церкви он переработал на основе программы Московской духовной семинарии, а материал для двух других программ позаимствовал из программ уездных училищ. После незначительных прений и дополнений эти программы были одобрены Комиссией и предложены для внедрения в старообрядческих училищах. Что касается ситуации с Законом Божиим, представленной в докладе епископа Александра (Богатенко), то Собор всего лишь преподал «благословение Божие священникам и диаконам на преподавание в существующих школах Закона Божия»[13].
Вопросы старообрядческого образования обсуждались также и на Соборе 1913 г. Основными проблемами, поставленными перед соборянами, были отсутствие государственного финансирования старообрядческих школ и разбор случаев неприемлемого поведения некоторых учителей в немногочисленных старообрядческих учебных заведениях. По первому вопросу было высказано много различных предложений. Но в результате приняли решение оставить это на усмотрение созданного Совета при Архиепископии. По второй проблеме решили, что назначение учителей в старообрядческие школы должно происходить только по благословению местного архиерея[14].
На Соборе 1915 г., через 10 лет после дарования вероисповедных свобод, опять обсуждали необходимость получения старообрядческими законоучителями образовательного ценза. Эта проблема стала одной из основных на соборных заседаниях. Голоса соборян по этому поводу разделились. Одна часть участников предлагала обратиться в правительство с требованием вообще отменить учительский ценз для старообрядческих законоучителей. Вторая половина делегатов, в основном образованные священники и миряне, настаивали на необходимости получения учительского ценза, который рассматривался не только как формальное подтверждение квалификации преподавателя, но и как хорошая возможность повысить интеллектуальный и богословский уровень старообрядческого духовенства. По этому поводу Собор опять только рекомендательно констатировал, что «желательно, чтобы старообрядческие законоучители подготовлялись прохождением предмета по Закону Божию по программе московского старообрядческого института и держали бы экзамен по этому предмету при названном институте»[15].
Последний перед революцией Освященный Собор состоялся в мае 1917 г. Собор проходил под председательством нового старообрядческого архиепископа Мелетия (Картушина). Повестка Собора была весьма обширна, но особое место в ней занимали вопросы старообрядческого образования.
Во-первых, Собор поддержал резолюцию по образованию, принятую накануне XVIII Всероссийским съездом[16]. Резолюция состояла из общих положений относительно обязательности образования, важности развития старообрядческих школ, обязанности государства финансировать их, а также необходимости финансирования общинами Старообрядческого института.
Во-вторых, Собор одобрил идею организации педагогических курсов для подготовки учителей церковнославянского чтения, пения и церковного устава при Старообрядческом институте и Братстве Креста. Кроме этого, Собор в очередной раз обратил внимание на необходимость исполнения решений 1906 г. о повсеместной организации старообрядческих школ. Собор также обязал Совет при Архиепископии проконтролировать создание программы по Закону Божию педагогическим коллективом Старообрядческого института. Этот вопрос повестки дня Собора 1917 г. стал последним дореволюционным случаем обсуждения образовательных проблем на Соборах старообрядцев. Последним и очень показательным: в 1917 г., через 12 лет после обретения религиозной свободы, у старообрядцев так и не появилось единой общепринятой программы преподавания даже по такому важному учебному предмету, как Закон Божий. Так происходило решение школьного вопроса на уровне Освященных Соборов старообрядцев Белокриницкой иерархии.
Иначе решали вопросы образования старообрядцы-беспоповцы. Эта часть старообрядчества имела другую традицию церковной организации и управления, а кроме этого, представляла к 1905 г. очень разрозненное сообщество. Разделенные более чем на тридцать толков, беспоповцы имели такие свои авторитетные центры, как Гребенщиковская община в Риге, Преображенское кладбище в Москве, Московская поморская община. Эти центры соединяли вокруг себя отдельные общины, однако ясная централизация и четкое иерархическое подчинение внутри этих объединений отсутствовали. Для этого аспекта их религиозной жизни особенно много значил 1905 г. В среде старообрядцев беспоповского согласия в этот период происходило становление административного управления и централизации.
Этот процесс привел к тому, что в мае 1909 г. в Москве прошел I Всероссийский Собор христиан-поморцев, приемлющих брак. Собор объединил значительную часть староверов-поморцев из более чем 500 поморских общин со всей империи. Это собрание проходило в храме Воскресения Христова Второй московской поморской общины под председательством Л.Ф. Пичугина.
В ряду многочисленных вероучительных вопросов на рассмотрение Собора были предложены два доклада, касавшиеся развития образования. Эти доклады были инициированы Предсоборным совещанием, проходившим в феврале 1909 г. К этому времени у беспоповцев был накоплен разрозненный опыт организации школ и училищ, имелись опытные педагоги. В Курляндской губернии к этому времени были открыты уже шесть старообрядческих школ, в которых насчитывалось более 500 учеников, причём все школы финансировались за счет Рижского учебного округа. Участники совещания пригласили на предстоящий Собор директоров уже существующих Рижского Гребенщиковского и Чистопольского училищ А.И. Воловича и И.У. Ваконья с предложением рассказать о возможных перспективах развития старообрядческого образования.
Преподаватель Рижского старообрядческого училища А.И. Волович выступил на Соборе с обширным докладом «Церковь и школа», в котором сформулировал конкретные рекомендации по развитию поморского образования. А.И. Волович настаивал на необходимости и возможности создания собственных старообрядческих учебных заведений. Главную цель создания старообрядческих школ он видел в том, «чтобы юноши, ищущие просвещения, выходили из школы крепкими в древлеправославной вере»[17].
А. Волович считал, что старообрядцам следует сосредоточиться на организации начальных школ и училищ для подготовки преподавателей в эти школы. Докладчик делился своим опытом и настаивал на том, что вполне реально организовывать при каждой старообрядческой общине начальные школы по принципу церковноприходских. Создавая их, следует опираться на Устав 1828 г., вписав старообрядческие школы в государственную систему с соответствующим государственным финансированием. Название для них автор доклада предлагал — «старообрядческие казенно-приходские училища»: «Приходские училища по уставу 1828 года являются старейшими и пользуются некоторыми исключительными правами — учителя имеют в них права государственной службы и пенсию за 35 лет службы. Программа старообрядческой казенно-приходской школы должна согласовываться с нормальной программой такой же школы Министерства народного просвещения»[18]. По мнению А.И. Воловича, это рациональное предложение могло бы решить злободневную проблему неприятия староверами казенного образования. Особое внимание докладчик уделял преподаванию Закона Божия, скорейшей разработке старообрядческой учебной программы, которая соответствовала бы вероучению старообрядцев. По его мнению, программа должна быть объемной и рассчитанной на четырехлетнее преподавание.
Кроме предложений по начальным школам, А. Волович предлагал меры по организации старообрядческих учительских семинарий. При этом подход к реализации этого предложения должен быть, по его мнению, таким же — брать за образец уже существующие семинарии, внося соответствующие коррективы в программы обучения. При этом при составлении программ предлагалось подвергнуть ревизии не только вероучительные предметы, но и методические материалы по естественным наукам: «Старообрядцам следует выработать для своих учительских семинарий программу по Закону Божию, истории Церкви и старообрядчества, а также учебники географии и учебники некоторых других предметов необходимо согласовать так, чтобы учение их не расходилось со Священным Писанием»[19]. Организовывать учительские семинарии рекомендовалось по территориальному принципу. Особое внимание следовало уделить Прибалтийскому краю, где развитие русской культуры в среде иноязычных народов было бы скорее поддержано правительством, чем в центре России. Первую семинарию планировалось открыть в Иллуксте Курляндской губернии.
Другой докладчик, И.У. Ваконья, также заострил внимание на обеспечении школ старообрядческими учебниками и методическими пособиями. В первую очередь, по его мнению, требовались «программа по духовным предметам (вероучение, чтение и пение) и учебник по Закону Божию, старообрядческий катехизис и история церкви в связи с историей старообрядчества»[20]. И. Ваконья предложил на рассмотрение Собора свою программу по Закону Божию, рассчитанную на три года преподавания. Говоря об учебной литературе, он призывал Духовную комиссию подвергнуть цензуре имеющиеся старообрядческие учебники белокриницкого согласия или Российской Церкви и в случае их годности разрешить к применению.
В соответствии с заслушанными докладами Собор принял решение, во-первых, «иметь духовной обязанностью при каждом обществе и общине учреждение своих школ как для детей, так и для взрослых. Ходатайствовать перед правительством и земством об отпуске средств на постройку и содержание наших училищ. Составить программу и учебник для преподавания Закона Божия»[21]. Во-вторых, было принято предложение учредить в Москве училище для подготовки поморских церковнослужителей — наставников и начетчиков. Для выполнения этих задач была сформирована Училищная комиссия во главе с Н.П. Ануфриевым, состоящая из 11 связанных с педагогической деятельностью делегатов, которым было поручено составить независимый доклад по проблемам образования, где следовало обозначить первоочередные меры для улучшения ситуации[22]. Кроме этого, Собор одобрил обучение детей-поморцев в государственных и церковноприходских школах: «В силу необходимости учащиеся дети христиан в иноверных школах и родители их неповинны в нарекании какого-либо отступления от Веры»[23].
После Собора Совет Соборов обратился в Министерство народного просвещения с ходатайством о признании права старообрядческих законоучителей, занятых в приходских и министерских училищах, на пенсионное обеспечение. Министерство ответило на это, что «все определенные установленным порядком на учительские должности в приходские, по уставу 1828 года, училища лица (в том числе и учительские помощники) должны считаться учителями и учительницами сих училищ и пользоваться всеми правилами, предоставленными этим должностям действующими узаконениями»[24]. Таким образом, учителя, состоящие на службе в старообрядческих училищах, приравнивались в пенсионном обеспечении к преподавателям казенных и церковноприходских школ.
10–11 сентября 1912 г. в Москве прошел II Всероссийский Собор старообрядцев-поморцев. К этому заседанию А. Волович подготовил программу преподавания Закона Божия для поморских начальных школ. Училищная комиссия эту программу одобрила, Собор ее принял и обратился в Министерство народного просвещения с ходатайством об ее утверждении. Кроме этого, В. Яксановым и Т. Худошиным был составлен и издан поморский учебник по Закону Божию. Комиссия поддержала этот учебник и Собор направил в Министерство ходатайство с предложением одобрить издание.
Собор обратил внимание на необходимость развития сети старообрядческих школ, получения образовательного ценза законоучителями, ходатайства пред органами власти о финансовых субсидиях на открытие поморских школ[25].
На Соборе повторно обсуждалась возможность обучения детей старообрядцев в церковноприходских школах. Многие из присутствовавших на II Соборе были недовольны разрешением I Собора старообрядцам обучаться в церковноприходских школах и требовали «сделать соборное постановление, чтобы поморцы не отдавали своих детей в церковноприходские школы»[26]. Однако II Собор ограничился напоминанием о том, что «отдавать без крайней нужды детей в церковноприходские школы господствующего исповедания, где могут смутиться и поколебаться юные души христиан — не должно»[27].
О решении I Собора по поводу открытия училища для наставников и начетчиков на II Соборе уже не вспоминали. При этом интересен образовательный состав II поморского Собора. На этом форуме присутствовало 150 представителей поморских общин со всей империи. Среди них было 60 настоятелей. Из 150 делегатов высшее образование имел 1 человек, с учительским цензом было 5 делегатов, земскую школу окончили 8 человек, церковноприходскую — 2 поморца, остальные 134 человека имели только домашнее образование[28].
Кроме этого, существенным фактом II Собора было то, что среди его делегатов преобладали представители Сибири, Урала, Поволжья и Дона. Центральную Россию и Прибалтику представляли значительно меньше делегатов, чем на I Соборе. Например, от Московской губернии на I Соборе было 54 делегата, на II Соборе — всего 10 человек. Именно такой состав участников может объяснять более консервативные решения II Собора, касающиеся вопросов образования.
Таким образом, можно констатировать, что Освященные Соборы Белокриницкой иерархии декларировали необходимость развития образования, организации школ, подготовки священнослужителей. Но они не имели никаких возможностей и рычагов для реализации своих постановлений. В итоге практического результата такие решения не имели. Старообрядческое Братство Креста такими словами подводило итог этой деятельности: «постановления и пожелания наших Соборов, разосланные по епархиям в грамотах, служат лишь архивным материалом, а в других местах и того менее»[29]. Тем не менее следует признать, что эти решения все же имели определенный духовный авторитет. Поддержка высшего священноначалия помогла реализовать те немногие проекты, которые были инициированы отдельными общинами или попечителями.
Напротив,
поморские Соборы не только обсудили, но и воплотили в жизнь некоторые
образовательные проекты. Была составлена программа по Закону Божию, выпущен
общеупотребительный учебник по этому предмету. Кроме того, поморские Соборы
одобрили создание старообрядческих училищ, определили необходимый тип этих
училищ, а также допустили возможность получения образования детьми поморцев в
существующих государственных школах.
Причиной такой продуктивности было то, что поморские Соборы управляли жизнью
согласия не только законодательно, но и исполнительно.
В беспоповстве не было разрыва между иерархией и деятельными мирянами. Руководители поморцев сами принимали решение и
воплощали его в жизнь. Этим
объясняются успехи старообрядческих поморских Соборов в деле образования.
Источники
[1] Постановления Освященных Соборов старообрядческих епископов 1898–1912 гг. — С. 49.
[2] Там же. — С. 60.
[3] Там же. — С. 62.
[4] Освященный Собор // Церковь. — 1908 — № 31. — С. 1074.
[5] Постановления Освященных Соборов старообрядческих епископов 1898–1912 гг. — С. 88.
[6] Там же. — С. 107.
[7] Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной Церкви. — С. 446.
[8] Освященный Собор старообрядческой Церкви // Церковь. — 1911. — № 38. — С. 909.
[9] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 34. Л. 1.
[10] Там же. Л. 23–24.
[11] Там же. Л.25–26.
[12] Там же. Л. 2–3.
[13] Постановления Освященных Соборов старообрядческих епископов 1898–1912 гг. — С. 127.
[14] Освященный Собор // Церковь. — 1913. — № 36. — С. 866–867.
[15] Освященный Собор // Слово Церкви. — 1915. — № 37. — С. 852.
[16] Резолюции и приветствия Всероссийского съезда старообрядцев. О старообрядческих школах // Слово Церкви. — 1917. — № 24. — С. 448.
[17] Деяния Первого Всероссийского собора христиан-поморцев, приемлющих брак, происходившего в царствующем граде Москве в лето от сотворения мира 7417, мая в дни с 1 по 12: Первый Всероссийский собор христиан-поморцев, приемлющих брак, Москва // Изд. Совета Соборов и съездов 1909. — М.: Московская старообрядческая книгопечатня, 1909. — С. 4.
[19] Там же. — Ч. 1. — С. 5.
[21] Там же. — Ч. 1. Л. 13 об.
[22] Деяния Первого Всероссийского собора христиан-поморцев, приемлющих брак. — Ч. 5. — С. 4.
[23] Там же. — Ч. 1. Л. 13 об.
[24] Правительственные распоряжения по ведомству Министерства Народного Просвещения // Щит веры. — 1912. — № 2. — С. 182.
[25] Деяния Второго Всероссийского собора христианского поморского церковного общества. — С. 10.
[26] Поморский собор // Церковь. — 1912. — № 39. — С. 932.
[27] Деяния Второго Всероссийского собора христианского поморского церковного общества. — С. 11.
[28] Там же. — С. 213.
[29] Труды Одиннадцатого Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии, в Москве. 19–20 авг. 1910 г. — М.: 1911. — С. 222.
