Решающую роль в процессе формирования старообрядческого образования в 1905–1917 годах сыграли всероссийские, епархиальные и специализированные съезды старообрядцев.
Всероссийские съезды представляли собой религиозно-общественные форумы, целью которых было «руководить церковно-общественными делами, давать им направление, возбуждать приходы и общины к деятельности, выяснять различные вопросы»[1]. По преимуществу это были съезды старообрядцев Белокриницкой иерархии. Основным отличием съездов от Соборов было то, что съезды преимущественно собирались из представителей мирян. Главным организатором, спонсором и многолетним председателем этих форумов был Д.В. Сироткин. В его доме, в Нижнем Новгороде, проходили съезды 1900–1910 г.
Съезды собирались ежегодно, количество участников доходило до 200 человек. Иногда в съездах принимали участие старообрядческие иерархи. Постоянно действовал исполнительный орган — Совет всероссийских съездов. Бюджет Совета доходил в иные периоды до 12 000 руб. в год. Вместе с тем следует заметить, что состав участников съездов в основном ограничивался представителями общин из центральных губерний России. При этом самая большая Донская епархия обычно была представлена всего тремя делегатами. В период с 1900 по 1917 гг. прошли 18 таких съездов. Вопросы старообрядческого образования были постоянными в повестке дня.
Кроме всероссийских съездов, белокриницкие старообрядцы регулярно проводили епархиальные съезды. В зависимости от активности руководства той или иной епархии, такие съезды имели разную периодичность и представительство.
В истории старообрядческого образования также остался специализированный съезд по народному образованию старообрядцев-поморцев, который проходил в 1911 году в г. Двинске.
Первый после издания Указа о веротерпимости VI Всероссийский съезд старообрядцев состоялся в августе 1905 г.[2] Форум собрал более 200 делегатов. Впервые на всероссийском съезде присутствовал московский архиепископ Иоанн (Картушин), специально приехавший в Нижний Новгород. В обширной повестке съезда в последний день его работы были представлены и рассмотрены доклады, касающиеся образования.
Во-первых, прозвучало предложение об организации среднего учебного заведения. В ситуации, когда еще не существовало достаточного количества начальных старообрядческих школ, вопрос был признан неактуальным.
Во-вторых, обсуждалось отсутствие старообрядческих законоучителей, нежелание священнослужителей получать необходимый для преподавания в школах учительский ценз. Съезд обратился к Освященному Собору с предложением «вменить в обязанность священнослужителям держать экзамен на законоучителей»[3]. Со своей стороны, съезд решил разработать и разослать священникам программы для подготовки к этому экзамену.
В-третьих, был рассмотрен вопрос о старообрядческих учебниках по Закону Божию. Единственный существовавший на тот момент учебник старообрядческого инока Пафнутия (Овчинникова) был признан неприемлемым, «так как он представлял почти дословную перепечатку синодального»[4]. Участнику съезда епископу Арсению (Швецову) предложили разработать новый учебник. П.П. Рябушинский вызвался спонсировать издание этой книги.
В-четвертых, съезд одобрил предложение еп. Иннокентия (Усова) об организации в Нижнем Новгороде педагогических курсов для подготовки священнослужителей и педагогов. Кроме этого, съезд счел необходимым составить общероссийскую картотеку старообрядцев, имеющих педагогическое образование. Старообрядцам, обладающим учительским образовательным цензом, было предложено сообщить об этом в Совет съездов. Совет, в свою очередь, становился посредником между учителями и общинами, а также земствами, которые нуждались в старообрядческих учителях[5].
2–3 января 1906 г. в Москве состоялся внеочередной всероссийский съезд. Этот форум был знаменателен тем, что среди делегатов были старообрядцы не только белокриницкого согласия, но и беспоповцы. Внеочередной съезд был созван для обсуждения происходивших революционных событий. Но, несмотря на такую повестку дня, на этом съезде также обсуждалась проблема организации старообрядческих школ. Решение, которое носило всего лишь рекомендательный характер, было под стать революционным событиям: «Предложено, если где старообрядцев не много, а училища поблизости нет, то устраивать школы грамоты без всякого разрешения»[6]. Кроме этого — несмотря на решение предыдущего, Шестого, съезда, — была признана желательной организация среднего учебного заведения.
2–5 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде состоялся очередной, Седьмой, съезд. Этот форум обсуждал низкий уровень богословской грамотности среди священнослужителей, необходимость получения священниками учительского ценза. Председатель съезда П.П. Рябушинский говорил о поголовной неподготовленности священства к преподаванию в школах Закона Божия: «Многие священники наши не подготовлены к пастырской деятельности, некоторые из них не служат даже литургии»[7]. Исходя из этого предлагалось поддержать организацию педагогических курсов еп. Иннокентия. Дело в том, что, несмотря на решение по этому вопросу еще в августе 1905 г., курсы к этому времени открыты не были. Также ничего не было сделано обещанного еп. Арсением для создания учебника Закона Божия.
Более того, на съезде 1906 г. высказывалось мнение о вредности специального образования священнослужителей. Один из докладчиков считал, что «не нужны для священнослужителей школы, потому что тогда может образоваться каста; для священных лиц требуется церковными канонами лишь нравственный ценз»[8]. Несмотря на это, съезд опять поддержал идею курсов[9]. Для реализации этого проекта Совет выделил 600 рублей. (Для сравнения — на содержание самого Совета на 1906 г. было выделено 5600 руб.)
Уже в 1906 г. старообрядцы чувствовали проблему для развития собственной системы образования. Вот как видел это Ф.Е. Мельников: «В печать проник слух, что старообрядцы намерены покрыть страну сетью своих школ, но вот проходит уже год после дарования нам религиозных свобод, а сети старообрядческих школ что-то не видать и не слыхать. Вместо школ у нас воздвигаются кресты на молитвенных храмах, раздается колокольный звон, совершаются публичные церковные процессии, но все это только внешний блеск, ничего существенного не вносящий в нашу общественную жизнь»[10].
Очередной VIII съезд 1907 г. решил «обратиться в Министерство внутренних дел и Министерство народного просвещения с ходатайством об учреждении хотя бы одной старообрядческой учительской семинарии в Москве»[11]. Кроме пожелания обратиться к властям никаких конкретных действий в этом направлении предпринято не было.
IX съезд 1908 г. сделал шаг в преодолении сложностей организации начальных школ. Для частичного решения проблемы педагогических кадров съезд поддержал инициативу заочной подготовки к сдаче экзамена на звание народного учителя. Это предложение делали еще в 1905 г. В результате трехлетней работы Совета съезда были подготовлены методические указания «На помощь лицам, желающим получить учительское звание»[12]. Исчерпывающие рекомендации, составленные по материалам книги Г.А. Фальборка[13], позволяли подготовиться к сдаче экзаменов по русскому языку, чистописанию, арифметике, истории и географии. IX съезд обсудил этот методический справочник и одобрил его к публикации.
Кроме этого, отдельным изданием было опубликовано руководство по организации старообрядческих школ, в которое включили примерную Программу преподавания в старообрядческой школе грамотности и образцы юридических документов для регистрации старообрядческих школ[14]. Программа преподавания была рассчитана на два года обучения и предусматривала преподавание Закона Божия, русского языка, чистописания и арифметики[15]. Естественно, что программа была составлена на основании существующих нестарообрядческих пособий. Только по Закону Божию предлагался вышедший старообрядческий учебник свящ. Григория Карабиновича.
Особенным в истории старообрядческого образования стал X Съезд, который прошел в августе 1909 г. в Москве. С этого съезда лидерами этих старообрядческих форумов вместо Д.В. Сироткина стали братья Рябушинские. Совет съездов из Н.Новгорода переехал в офис Товарищества Рябушинских на Биржевой площади в Москве[16].
Совет провел серьезную статистическую работу и подготовил для обсуждения на X съезде ряд докладов по образованию: «О положении народного образования среди старообрядцев»[17], «О народном образовании среди старообрядцев в связи с проектом введения всеобщего обучения в России и об издании учебников для старообрядческих школ»[18]. Рассмотрение этих вопросов было заблаговременно согласовано с МВД. Но в день открытия представитель МВД, всегда присутствовавший на заседаниях съезда, заявил об отзыве разрешения на обсуждение этих вопросов. После долгих прений делегаты съезда все же решили эти доклады заслушать и высказать свои соображения.
Самым важным было сообщение о положении образования среди старообрядцев. Доклад был составлен на основании статистического исследования, которое Совет съезда провел посредством рассылки по общинам опросных листов[19]. На 2000 разосланных запросов получено было только 559 ответов. Поступили мнения от общин — как малочисленных, состоящих из одной семьи, так и от многочисленных, включающих до 10 тысяч общинников, — рассеянных по всей территории России, вплоть до Амурской и Якутской областей. Были опрошены старообрядческие общины с суммарным количеством их членов в 506 тыс. человек. В этих общинах в общей сложности насчитывалось около 42 тыс. детей школьного возраста[20]. Собранный материал был проанализирован, классифицирован и даже издан отдельной книгой[21]. Предложенный доклад был конспектом этой опубликованной работы.
Положительные ответы на вопрос о необходимости развития образования стали одним из главных результатов опроса. Все ответы на вопросы организаторов за редким исключением «носят отпечаток глубокого сочувствия распространению просвещения не только среди детей старообрядцев, но и среди взрослого населения […]. 90 % выражают сочувствие школе и желательности ее открытия»[22]. Из опроса следовало, что старообрядцы критически относились к существующей системе церковно-приходских школ. Исследование подтвердило высказываемые ранее основные причины недовольства. В качестве мотивов этого недовольства называлось следующее: «воспитание детей в духе православной Церкви» (т.е. высказывалось предположение о том, что существующая школа может быть опасна для старообрядцев в сохранении веры), несогласие с изложением событий XVII столетия в преподавании истории Церкви, отсутствие преподавания церковного чтения и знаменного пения, возможности следить за обучением и воспитанием детей, «вследствие чего церковное предание попирается образованием»[23].
При этом в ответах выражалась первоочередная потребность в организации непосредственно старообрядческого централизованного руководства образовательной системой. Общины нуждались не только в правовой, но и в материальной поддержке, и это предлагалось решать на компетентном столичном уровне. Подобную функцию предлагалось взять на себя Совету съездов, так как эта структура могла опираться на свой аппарат и имеющийся опыт во взаимодействии с государственными учреждениями[24].
Опрос выявил одну из основных сложностей в развитии старообрядческого образования — отсутствие необходимых материальных средств. Только из 14 общин была получена информация о том, что старообрядческие училища содержатся за счет земств[25]. По сообщению Совета, «на все ходатайства о возможности финансирования старообрядческих школ из земских средств большей частью получаются ответы о невозможности удовлетворения нужд отдельных вероисповедных групп». В связи с этим предлагалось поднять вопрос о прямых налоговых отчислениях старообрядцев на образовательные цели самих старообрядцев. По мнению Совета, цена вопроса старообрядческого образования была весьма велика: «Самый скромный подсчет расходов на открытие и постройку школ только по 559 нашим общинам дает внушительные цифры ежегодных затрат на удовлетворение их — до 1 миллиона рублей и единовременно — свыше 3 300 000 рублей»[26]. Нужно учесть, что ежегодное государственное финансирование всей системы церковно-приходских школ к тому времени составляло 3 000 000 рублей. Запросы старообрядцев были нереальны.
Однако Совет съезда считал, что «отсталость старообрядцев от других вероисповедных групп в деле обеспечения их государственными средствами на образование детей может быть наверстана большей интенсивностью затрат в настоящее время. Этим смягчится вековая несправедливость»[27].
Согласно сведениям доклада, к 1908 г. при 559 ответивших на опрос в общинах действовали 167 старообрядческих школ[28]. В них обучалось около 5000 человек[29]. Причем по программе Министерства народного просвещения была организована только 31 школа. Остальные 136 — это так называемые «неорганизованные» училища, действующие «без особых разрешений, без всякой программы и определенного времени для обучения»[30]. В общих земских, министерских и церковно-приходских училищах обучалось порядка 16 тыс. старообрядцев[31], что составляло около 40% детей школьного возраста, проживающих в опрошенных общинах, или 4% от общего количества старообрядческого населения в этих местах.
Следует обратить внимание на несоответствие этих данных цифрам, приведенных Особым совещанием графа А.П. Игнатьева 1905 г., которые говорили всего лишь о 3% обучающихся детей старообрядцев[32].
При этом, по сведениям Министерства народного просвещения, в 1905 г. в целом по России в начальных школах обучалось 3,9% от общего количества населения[33]. В связи с этим «старообрядцев, по этим сопоставлениям, нельзя признать отсталыми в школьном отношении, имея в виду те условия, в каких они находились до этого времени»[34].
По данным Совета съездов также выяснилось, что из 506 тыс. опрошенных старообрядцев только 485 человек учатся в городских 4-классных училищах, в средних учебных заведениях — 647 человек, в высших учебных заведениях по всей стране числилось 200 человек. Старообрядческих средних и высших учебных заведений к 1908 г. не было организовано ни одного.
Данные этого статистического исследования позволили корректировать акцент в образовательной деятельности не только Совета съездов, но и других старообрядческих обществ, крупных общин, значительных меценатов. По результатам этого доклада Совет сформулировал основные направления, по которым он планировал дальше работать: обеспечение возможности преподавания старообрядческого Закона Божия в начальных, средних и высших учебных заведениях, изыскание материальных средств на организацию и функционирование старообрядческих школ, подготовка старообрядческих законоучителей и учителей[35], создание в Москве старообрядческой учительской семинарии[36].
Для решения этих вопросов X съезд создал Комиссию по народному образованию, в которую вошли 20 делегатов съезда, в том числе епископ Иннокентий (Усов), епископ Михаил (Семенов), священник Г. Лакомкин, И.В. Галкин, В.Е. Макаров. Во время работы съезда Комиссия рассмотрела доклады, которые были запрещены МВД для обсуждения на пленарных заседаниях: «О народном образовании среди старообрядцев в связи с проектом введения всеобщего обучения в России», «Об издании учебников для старообрядческих школ», — а также ряд представленных ей предложений, сформулированных по ходу работы съезда: «Об открытии первоначальных школ грамотности», «Об учреждении двухклассных училищ и открытии при них ремесленных классов», «Об учреждении читален и библиотек», «О назначении законоучителей в высшие учебные заведения для детей старообрядцев».
Комиссия окончательно отклонила предложенную простейшую Программу старообрядческих первоначальных школ грамотности как «педагогически вредную». Члены Комиссии настаивали на открытии более серьезных учебных заведений — пятилетних училищ с программой Министерства народного просвещения, в которых изучались бы Закон Божий, русский язык, арифметика, история, география, естествознание, черчение. К программе этих училищ предлагалось факультативно добавлять церковнославянское чтение и пение, а также ремесленное отделение[37]. По мнению Комиссии, Министерство народного просвещения поддерживало развитие таких школ и могло выделять на содержание каждой 1500 рублей в год при смете в 2200 руб. Таким образом, изыскивая сумму в 700 рублей, старообрядческие общины могли организовывать начальное училище, входящее в государственную систему. Именно поэтому Комиссия рекомендовала не ограничиваться примитивными школами, а открывать такие министерские училища.
Комиссия, а за нею и съезд, не поддержали требование некоторых старообрядцев обратиться к правительству с ходатайством об отмене учительского ценза для старообрядческих законоучителей. Ценз был признан обязательным. Но при этом Комиссия предложила внести в «Правила преподавания» уточняющие формулировки, обязывавшие руководство нестарообрядческих учебных заведений принимать старообрядческих законоучителей в школы наравне с представителями Российской Церкви.
Кроме этого, Комиссия занялась подготовкой записки со своими предложениями к проекту Закона о всеобщем начальном образовании, обсудила доклады об издании учебников, учреждении читален и библиотек в старообрядческих селениях, создании при Совете съездов справочного бюро по народному образованию.
Закрывая заседание съезда, П.П. Рябушинский так резюмировал задачи Совета на ближайшее время: «Необходимо содействовать устройству школ на местах. С мест идут ежегодно сотни запросов. Все сознают, что нужно устройство школ. Но не знают, как за это дело взяться, к кому обращаться с ходатайствами, с чего начинать. На местах нет руководителей, нет наших учителей, нет учебников, нет программ. Все это нужно создавать»[38].
X съезд старообрядцев наметил конкретные пути организации старообрядческого образования. Ответственность за осуществление предложений была возложена на Совет. Налаживающиеся контакты с земствами, с Министерством народного просвещения позволяли надеяться на то, что в короткие сроки будет сформирована система начального образования, а также заложен фундамент для организации средних старообрядческих учебных заведений. Деятельность Совета стала не просто констатирующей, но и конструктивной.
Следующий XI съезд состоялся в августе 1910 г. Одним из основных вопросов стало обсуждение записки от Всероссийского съезда в Комиссию по народному образованию Государственной Думы по внесенному Министерством народного просвещения законопроекту о всеобщем образовании. В записке были указаны ряд статей законопроекта, затрагивающих интересы старообрядцев.
В частности, предлагалось не распространять действие Закона на вероучительные предметы. По мнению съезда, начальные училища должны организовываться с учетом религиозных, этнографических и бытовых особенностей местного населения. Исходя из этого, предлагалось закрепить право общин создавать училища с государственным финансированием.
Также была предложена поправка о преподавании церковнославянского языка. По мнению старообрядцев, должно быть отдельное положение, обязывающее детей старообрядцев изучать церковнославянский язык. Кроме этого, предлагалось прописать право старообрядцев совершать предклассную молитву в государственных учебных заведениях отдельно от остальных учеников.
В законопроекте преподавание Закона Божия предусматривалось только детям православного исповедания. Религиозным меньшинствам преподавание должно было вестись по мере изыскания средств. С этой формулировкой съезд не соглашался. По его мнению, вознаграждение законоучителю-старообрядцу, преподающему даже небольшой группе детей, должно производиться из общих средств училища, так как старообрядцы «в одинаковой степени несут на себе государственные расходы на обеспечение образования своих детей»[39]. При этом в записке не оговаривалось, какое количество детей должно быть основанием для введения в штат старообрядческого законоучителя.
Съезд посчитал не соответствующими ожиданиям старообрядцев и статьи законопроекта о продолжительности учебного года и школьном возрасте. Учебный курс начальных училищ предлагалось сократить до трех лет, при этом уделить большее внимание церковно-прикладным предметам — чтению и крюковому пению, а возрастной порог, регламентирующий начало обучения в этих учебных заведениях, снизить с восьми до шести лет.
В законопроекте Министерство предлагало при невозможности организации полноценного начального училища открывать одноклассные школы. На основании этого съезд предложил легализовать старообрядческие домашние школы: «Введение в школьную сеть тех из них, которые правильно организованы, дает весьма значительный толчок школьного дела и в то же время является одной из существенных ступеней к переходу детей в школы высшего типа»[40]. Эти школы предлагалось учреждать явочным порядком, программу обучения и возраст учащихся определять в соответствии с местными условиями.
Съезд неодобрительно высказался и об ограничении участия преподавателей-старообрядцев в Училищных советах. Проектом закона предусматривалось право решающего голоса за старообрядцами только в тех случаях, если учащихся-старообрядцев было большинство, в то время как съезд считал необходимым предоставить право голоса старообрядцам вне зависимости от процента их учеников относительно общего состава учащихся.
Впоследствии эта записка Всероссийского съезда не принесла никаких практических результатов, потому что проект закона вообще не был одобрен. Но документ был интересен тем, что в нем старообрядцы сформулировали и предложили государству принципы плодотворного сотрудничества в деле формирования системы образования.
Кроме обсуждения записки, XI Съезд ходатайствовал перед Министерством народного просвещения о продлении срока допуска к преподаванию старообрядческих законоучителей, не имеющих учительского ценза. Съезд просил продлить этот мораторий еще на 5 лет, т.е. до 1916 г.
Кроме этого, в Трудах XI съезда были опубликованы несколько практических материалов, посвященных организации ремесленных школ.
В начале 1912 г. прошел XII съезд. Совет представил доклад «Народное образование среди старообрядцев»[41]. В этом докладе Совет обратил внимание на причины, препятствующие развитию старообрядческого образования. По мнению Совета, это «экономическая необеспеченность части старообрядческого населения, неопределенность правового положения старообрядцев в деле открытия и содержания школ, слабая местная инициатива, отрицательное отношение к школе в части старообрядческого населения, постройка храмов, глубоко захватившая старообрядческое общество с 1906 г.»[42] Сенсационным выглядело именно «отрицательное отношение к школе». По прошествии 7 лет среди старообрядческой общественности созрело отрицательное отношение к необходимости создания старообрядческой школы.
В докладе констатировалось, что Совет съезда за прошедший год активизировал взаимодействие с земствами с целью внедрения старообрядческих школ в земскую систему образования. Совет на местах отстаивал перед земскими учреждениями право старообрядцев на школьные субсидии, отпускаемые государством, право старообрядцев иметь законоучителей в земских и министерских школах и право на применение в этих школах программ по религиозным предметам, разработанных старообрядцами. Кроме этого, Совет провёл ряд встреч с чиновниками Государственной Думы и Министерства народного просвещения для ознакомления их со школьными нуждами старообрядчества.
Совет был уверен, что с введением закона о всеобщем обучении значительно возрастет количество земских старообрядческих школ. И при сохранении программы общеобразовательных предметов на уровне министерской старообрядцам будет предоставлена возможность выработать свою программу по Закону Божию, крюковому пению и церковнославянскому языку.
В результате обсуждения этого доклада съездом была принята резолюция с поручением Совету продолжить работу с правительством и земствами по выделению средств на открытие старообрядческих училищ.
Кроме обсуждения доклада о народном образовании, съезд рассмотрел Программу старообрядческих начальных училищ, разработанную в 1908 г., но не утвержденную Министерством народного просвещения. В 1910 г. Совет съезда представил программу в Министерство для возможного включения этих школ в государственную училищную сеть. В июле 1912 г. из Министерства был получен отрицательный ответ, в котором говорилось, что «проектируемые съездом училища не предусматриваются ни действующим законодательством, ни проектом нового положения о начальных училищах»[43]. Съезд поручил Совету привести программу в соответствие с требованиями Министерства.
Вниманию делегатов также было предложено сообщение Попечительского совета училищ Московской старообрядческой общины Рогожского кладбища о планируемом открытии Старообрядческого института. Сообщение представил директор института А. Рыбаков.
На съезде прошли оживленные прения по этому вопросу. Часть делегатов-священников выразили озабоченность тем, что создание образовательного учреждения для священнослужителей может привести к тому, что в старообрядчестве исчезнет выборный принцип священнослужения, а на смену ему придет профессиональный подход. Часть делегатов выступала за строгий контроль духовной власти за деятельностью организуемого учебного заведения. Но в результате обсуждения съезд все же единогласно постановил: «Признать желательным учреждение Старообрядческого института при Московской старообрядческой общине Рогожского кладбища»[44].
Следует отметить, что на XII съезде активно раздавались голоса делегатов о том, что на местах наступила своеобразная бюрократическая реакция и чиновники игнорируют законодательство. Это в первую очередь касалось старообрядческого образования. В провинции возводились искусственные препоны при организации старообрядческих школ, при допущении в государственные школы старообрядческих законоучителей, при выполнении законодательства о преподавании Закона Божия старообрядцам.
XIII съезд состоялся в ноябре 1913 г. Совет доложил о достигнутой с Министерством народного просвещения договоренности, согласно которой старообрядцам тех районов, где они составляли исключительную часть населения, предоставлена возможность организовывать старообрядческие школы в рамках земской училищной сети. Внесенные в училищную сеть школы предполагалось финансировать за счет казны[45]. На съезде отмечалось, что неконкретное понятие «исключительная часть» оставляло полную свободу чиновникам для произвола. (Согласно материалам Совещания графа А.П. Игнатьева 1906 г., была рекомендована минимальная квота в 1000 жителей-старообрядцев для организации старообрядческой школы[46].) При этом министерство отвергло возможность ввести в государственную сеть старообрядческие «домашние» школы.
Наряду с этим Совет отметил значительный рост количества старообрядцев, обучающихся в высших учебных заведениях. В Москве в 1912 г. в университете, технических институтах и на высших женских курсах обучалось более 500 старообрядцев[47]. (В 1908 г. было 200 старообрядцев по всей России.)
Д.В. Сироткин высказал удовлетворение деятельностью Совета: «По народному образованию среди старообрядцев Совет съездов много поработал. Он издал указания, как и каким путем можно открывать старообрядческие школы. Правительство идет охотно на открытие школ, особенно двухклассных училищ. Поэтому не так уж тяжело открывать школы. Нужно только проявить наше сознание и желание»[48].
На съезде была переизбрана Комиссия по вопросам образования[49]. В новый состав вошли епископ Александр, свящ. Г. Карабинович, А.С. Рыбаков, С.П. Рябушинский, Т.С. Морозов, В.Е. Макаров, Ф.Е. Мельников.
XIV съезд прошел после двухлетнего перерыва в августе 1915 г. Перед делегатами отчитывалась о своей деятельности Комиссия по народному образованию. Согласно отчету, в связи с началом войны работа Комиссии была затруднена — некоторые её члены были призваны на фронт. Основная работа была ограничена «разработкой новой анкеты, которая предназначалась для рассылки по всем старообрядческим приходам, общинам, священникам, учителям, земским управам и к отдельным лицам»[50]. Комиссии виделась необходимость подвести некоторые итоги и сравнить результаты с исследованием 1907 г.
На съезде обсуждались проблемы Старообрядческого института. Доклад делал представитель Попечительского совета при училищах МСОРК. Основной проблемой было отсутствие средств финансирования этого учебного заведения. Одним из возможных способов решения проблемы предлагалась реорганизация его в Учительский институт и включение в государственную сеть. Эта реорганизация могла обеспечить не только государственное финансирование учреждения, но и возможность получения студентами учительского звания, а также отсрочки от службы в армии. Для решения этих вопросов на съезде избрали отдельную комиссию в составе А. Рыбакова, К. Швецова, Ф. Мельникова, С. Фомичева, Я. Богатенко, Ф. Московцева и И. Галкина [51].
28 мая — 2 июня 1917 г. прошел последний XVIII Всероссийский съезд старообрядцев. Созванный в период народных волнений и политической нестабильности, съезд был посвящен решению проблем, выдвигаемых новыми реалиями жизни. В ситуации полной религиозной свободы старообрядцы все так же настаивали на создании автономных старообрядческих школ. Съезд принял отдельную резолюцию «О старообрядческих школах», которая была составлена с ощутимым привкусом революционности. Суть ее была повторением всего того, что говорилось на протяжении 12 лет.
«Принимая во внимание, что при новом строе государственной жизни широкое обязательное просвещение народа, духовное и светское, сделается настоятельно необходимым, ибо в нем залог и фундамент лучшего будущего, и только просвещенные граждане могут сознательно участвовать в государственной жизни — Всероссийский старообрядческий съезд высказывает настоятельное пожелание, чтобы старообрядческие общины устраивали и открывали школы для детей старообрядцев, причём государство, общественные и земские организации должны помочь в этом деле денежными средствами. Для подготовки учителей и учительниц в эти открывающиеся школы необходима поддержка старообрядческому институту и открытие в кратчайшее время средних учебных заведений с педагогическими классами. Государство в этом случае должно взять на себя расходы по содержанию этих школ, имеющих большое общественное и государственное значение. Нужно обратить серьезное внимание на школьное воспитание детей и поставить его в духе религиозном, в духе старообрядческой церкви»[52].
Это было последнее постановление Всероссийского съезда старообрядцев белокриницкого согласия, касающееся вопросов образования.
Епархиальные съезды белокриницких старообрядцев также уделяли внимание вопросам образования. Например, в Черемшанском мужском монастыре в мае 1910 г. состоялся Епархиальный съезд Саратовско-Астраханской епархии. В нём участвовали 30 священников и 60 мирян. Председательствовал епископ Мелетий (Картушин). Среди прочих был рассмотрен вопрос учреждения по приходам старообрядческих училищ пения и чтения. Съезд единогласно признал желательность развития школьного дела, просил епископа Мелетия принять зависящие от него меры и обратился в губернское земство с просьбой об открытии старообрядческих школ[53].
В июне 1911 г. на епархиальном съезде Томской епархии обсуждался вопрос о народном образовании. Были заслушаны доклады, в том числе приглашенного из Москвы начетчика Ф. Мельникова. Все докладчики говорили о необходимости и полезности школ. В прениях, в частности, обсуждались вопросы об учителях и законоучителях. При этом, однако, на съезде констатировали печальный факт: из 62 священников Томской епархии Закон Божий в училищах преподают только два священнослужителя. Съезд постановил: «[…] вменить в обязанность священникам открывать в приходах и общинах старообрядческие школы, где какие возможно. Закон Божий преподавать старообрядческому юношеству в существующих учебных заведениях старообрядческим священникам безотлагательно. Независимо от сего, старообрядческим священникам открывать в приходах и общинах воскресные школы для обучения юношества и вообще своих пасомых нравственности и евангельским заповедям»[54].
На съезде Петроградско-Тверской епархии в 1912 г. была избрана комиссия во главе с еп. Геронтием (Лакомкиным), которой было поручено разработать собственную программу преподавания Закона Божия[55].
Съезды белокриницких старообрядцев были весьма активны в сфере старообрядческого образования.
Несколько по-другому действовали Съезды старообрядцев-поморцев.В истории поморского образования особую роль играл Прибалтийский край. Причиной тому послужили расположение к старообрядческому населению местной администрации (как правило, немецкой или польской), усвоенный местным населением дух веротерпимости, компактное проживание старообрядцев.
В январе 1906 г. в г. Вильне состоялся Съезд старообрядцев поморского согласия. На съезд прибыли порядка 300 представителей общин Северо-Западного края. Первым пунктом повестки заседания рассматривалось составление благодарственного адреса за дарование свободы на имя императора. Вторым по значимости считался вопрос о народном образовании. Докладчики предлагали вынести постановление, обязывающее попечителей общин открыть в ближайшее время при каждом молитвенном доме школу грамотности. Кроме этого, было сделано конкретное предложение по развитию образования — рекомендовалось требовать знания начальных основ грамоты от всех старообрядцев, желающих вступить в брак.
После долгих обсуждений съезд постановил «избрать комиссию для ходатайства о разрешении устройства при молитвенных домах старообрядческих школ для прохождения в них молитв и церковного пения и о назначении Министерством народного просвещения субсидии на содержание учителей в названных училищах»[56]. Кроме этого, было решено составить Устав, согласно которому должен быть определен учебный план и программы обучения в поморских школах[57]. Мер, касающихся совершения брака, решили не принимать.
Результатом деятельности этого съезда стало установление сотрудничества старообрядцев-поморцев с Рижским учебным округом. Уже в 1906 г. в Иллукстском и Фридрихштадтском уездах Курляндской губернии были открыты 14 казенно-приходских старообрядческих начальных училищ[58]. В декабре 1907 г. Иллукстское городское управление ходатайствовало перед руководством Рижского учебного округа о строительстве на специально отведенном участке здания учительской семинарии[59]. Здание было построено, и в октябре 1910 г. по разрешению попечителя округа В. Прутченко открыта Иллукстская учительская семинария. При открытии присутствовали представители и Российской Церкви, и старообрядцев-поморцев. Директором семинарии стал старообрядец И.С. Овчинников, бывший до этого инспектором народных училищ Курляндской губернии. Было определено, что в семинарии будут учиться студенты и господствующего вероисповедания, и старообрядцы. Из 25 учебных мест была выделена квота в 17 мест, предназначенная для старообрядцев[60]. Эту семинарию называли старообрядческой[61].
Семинария являлась четырехлетним учебным заведением по подготовке учителей для начальных школ. В программу преподавания входило изучение Св. Писания, катехизиса, церковной истории, философии старообрядчества, методики преподавания вероучения, истории старообрядчества, а также на последнем курсе изучались начала юридического права для общин и ведения метрических книг. Обучение имело целью подготовку не только к педагогической деятельности, но и к служению выпускников в качестве наставников общин[62].
В августе 1915 г. Иллукстcкая семинария была эвакуирована в г. Ярославль. Директором состоял все тот же Овчинников. Воспитанников было 81 человек. В это время среди ее студентов уже не было ни одного старообрядца. Более того, Закон Божий уже преподавался лютеранином Индриком Беля[63]. Семинария перестала быть старообрядческой.
Полученный организационный опыт подвиг старообрядцев на более решительные шаги. Совет Всероссийских Соборов и Съездов поморцев объявил о созыве Всероссийского съезда старообрядческих поморских учителей и всех интересующихся вопросами народного образования лиц для обсуждения вопросов старообрядческого просвещения. Съезд работал 3–5 июля 1911 года в г. Двинске Витебской губернии. На съезде председательствовал член Думы старообрядец М.К. Ермолаев.
Если I Собор поморцев в Москве 1909 г. наметил общее направление развития образования и его необходимость, то в докладах, прочитанных на съезде в Двинске, были предложены практические мероприятия для развития этих инициатив. Один из организаторов и деятельных участников съезда В. Яксанов представил собравшимся своё видение проблемы старообрядческой школы. В своем докладе он так говорил об ее отличительных чертах: «Принцип новой школы — совместная работа, тесное единение, братские советы и указания. Начальная школа должна иметь тесное соприкосновение с семьей. Средняя школа должна давать общее образование, приспособленное к практическим потребностям, подготавливать учащихся к высшему образованию»[64].
Однако решение проблемы открытия школ зависело от наличия соответствующих педагогических кадров. Съезд посчитал, что эти потребности со временем удовлетворятся Иллукстской учительской семинарией, и «учреждение другого постоянного училища для подготовки и развития наставников и защитников веры Съезд признает преждевременным»[65]. Вместе с тем было одобрено открытие каникулярных учительских курсов в Саратове и Двинске. (В Саратове летом 1912 г. были открыты летние учительские курсы, на проведение которых земство выделило огромную сумму — 5000 рублей[66].)
Одной из актуальных задач было издание учебников, книг и популярных брошюр. Прямо на съезде был рассмотрен и одобрен к печати учебник по Закону Божию, составленный В. Яксановым и Т. Худошиным. Обсуждались некоторые положения методики преподавания Закона Божия, церковнославянского чтения, истории Церкви. Несмотря на доклад В. Яксанова, который считал, что «высшая школа — это наши Соборы и Съезды», на съезде признали среднее и высшее образование для старообрядцев желательным.
Был поставлен вопрос о социальной защите учителей старообрядческих школ. Несмотря на решение Министерства народного просвещения о пенсионном обеспечении старообрядческих учителей, съезд принял решение о создании Всероссийского старообрядческого фонда по дополнительному пенсионному содержанию преподавателей поморских училищ.
В хронике текущей жизни съездом были подробнейшим образом проиллюстрированы образовательные начинания старообрядцев: открытие Иллукстской семинарии, старообрядческих школ в Прибалтийском крае, Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Чистополе. Представитель каждого учреждения рассказывал об истории и возможностях его учебного заведения. Суммируя эти сообщения, можно было представить общую картину и последовательность действий, которые должны быть выполнены при желании открытия новых школ и училищ. Все эти вопросы были отражены в окончательной Резолюции съезда. Особое внимание в этой резолюции обращают на себя два пункта.
«1. Среднее и высшее образование в старообрядчестве не только желательно, но и необходимо по примеру св. Иоанн Златоуста, изучившего высшие науки и сохранившего благочестие и святость […].
5. Методы обучения в начальной старообрядческой школе не должны по возможности расходиться с выводами научной педагогики сообразно со способностями каждого учащегося»[67].
В условиях отсутствия соответствующих старообрядческих учреждений и признания значения достижений научной педагогики, педагогики нестарообрядческой, основанной на трудах современных педагогов-нестарообрядцев, эта резолюция была равнозначна призыву к поступлению в существующие государственные учебные заведения.
Эти факты позволяют увидеть, насколько серьезно отнеслись к проблеме некоторые представители старообрядческой общественности. Все вышеперечисленные примеры свидетельствуют, что Съезды старообрядцев внесли основной вклад в дело организации старообрядческого образования. Мобилизуя финансовый и интеллектуальный потенциал старообрядчества, они способствовали открытию ряда учебных заведений. Они пытались наладить работу по созданию системы старообрядческого образования, унификации старообрядческих школ, разработке учебных и методических материалов, изданию учебников и пособий, налаживанию межшкольных коммуникаций. Съезды стремились облегчить процесс образования школ на местах, добивались финансирования старообрядческих учебных заведений государством. При поддержке съездов была проведена статистическая работа по выяснению образовательных запросов старообрядчества. В результате этого к 1918 г. в России функционировало одно среднее старообрядческое учебное заведение — Московский старообрядческий институт — и более 235 старообрядческих земских, министерских, казенно-приходских и частных начальных школ. Большинство этих заведений содержались за счет средств старообрядческих общин и спонсоров.
Источники
[1] Труды Одиннадцатого Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии, в Москве. 19–20 авг. 1910 г. — С. 4.
[2] Труды Шестого Всероссийского съезда старообрядцев в Н. Новгороде. — С. 536–574.
[3] Там же. — С. 565.
[5] Шестой всеросс. съезд старообрядцев в Н. Новгороде// Старообрядческий вестник. — 1905. — С. 102.
[6] Съезд // Старообрядец. — 1906. — №1. — С. 112.
[7] Труды 7-го Всероссийского съезда старообрядцев в Н. Новгороде 2–5 августа 1906 года. — М.: Тип. Машистова, 1907. — С. 23.
[8] Там же. — С. 23.
[9] Шмаков П.Н. О школах // Старообрядец. — 1906. — № 5. — С. 589.
[10] Мельников Ф. Старообрядческие школы // Голос старообрядца. — 1906. — № 16.
[11] Труды 8-го Всероссийского съезда старообрядцев в Нижнем Новгороде 2–4 августа 1907 г. — М.: Тип. Машистова, 1908. — С. 76.
[12] На помощь лицам, желающим получить учительское звание // Труды 9-го Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии, в Нижнем Новгороде 2–4 августа 1908 г. — М.: Тип. Машистова, 1909. — С. 149–154; Церковь. — 1908. — № 39. — С. 1327–1329.
[13] Фальборк Г.А., Чарнолуцкий В.И. Настольная книга по народному образованию: [В 4 т.]. — СПб., 1899–1911.
[14] Старообрядческие общины. Особое приложение к трудам IX Всероссийского Съезда старообрядцев. Вып. второй. — М.: Тип. И.М. Машистова, 1909. — 120 с.
[15] Там же. — С. 44–63.
[16] РГИА. Ф. 733. Оп. 176. Ед. хр. 57. Л. 1.
[17] О положении народного образования среди старообрядцев (доклад совета съездов, заслушанный на Десятом Всероссийском съезде старообрядцев) // Церковь. — 1909. — № 35. — С. 1021–1025; № 36. — С. 1049–1051.
[18] Десятый всероссийский съезд старообрядцев // Церковь. — 1909. — № 34. — С. 999.
[19] О деятельности Совета за истекший 1908–1909 г. Доклад и отчет Совета съездов // Церковь. — 1909. — № 38. — С. 1102.
[20] Вопросы народного образования среди старообрядцев. — С. 100.
[21] Там же.
[22] Труды 10-го Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство. — С. 65.
[23] О положении народного образования среди старообрядцев. — № 36 — С. 1050.
[24] Труды 10-го Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство. — С. 66.
[25] Вопросы народного образования среди старообрядцев. — С. 51.
[26] О положении народного образования среди старообрядцев. — № 35. — С. 1024.
[27] Вопросы народного образования среди старообрядцев. — С. 65
[28] Там же. — С. 76.
[29] Там же. — С. 101.
[30] Там же. — С. 70.
[31] Там же. — С. 102.
[32] РГИА Ф. 1276. Оп. 2. Ед. хр. 593. Л. 25.
[33] Статистические сведения по начальному образованию в Российской империи. Вып. 7-й / Под ред. В.И. Фармаковского и А.А. Шапеллона. — Одесса: Типография Акционерного общества печатного дела в России, 1908. — С. XXIX.
[34] Труды 10-го Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство. — С. 73–74.
[35] Там же. — С. 70.
[36] Об ознаменовании 10-летнего юбилея всероссийских съездов старообрядцев // Церковь. — 1909. — № 41 — С. 1177.
[37] Труды 10-го Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство. — С. 150.
[38] О положении народного образования среди старообрядцев. — № 36. — С. 1054.
[39] Труды Одиннадцатого Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство. — С. 154.
[40] Там же. — С. 156.
[41] Народное образование среди старообрядцев: (докл. Совета съездов 12-му Всероссийскому съезду старообрядцев) // Церковь. — 1912. — № 14. — С. 331–334.
[42] Там же. — С. 332.
[43] Народное образование среди старообрядцев (доклад совета съездов XIII всероссийскому съезду старообрядцев) // Церковь. — 1914. — № 1. — С. 7.
[44] Народное образование среди старообрядцев. — 1912. — С. 340.
[45] Народное образование среди старообрядцев. — 1914. — С. 7.
[46] РГИА. Ф. 1276. Оп. 2. Д. 593. Л. 16.
[47] Старообрядческое просветительское общество // Старообрядческая мысль. — 1914. — № 2. — С. 168.
[48] Всероссийский съезд старообрядцев // Церковь. — 1913. — № 48. — С. 1149.
[49] Там же. — С. 1151.
[50] 14-й съезд старообрядцев. Отчет комиссии по образованию// Старообрядческая мысль. — 1915. — С. 875.
[51] Четырнадцатый всероссийский съезд старообрядцев // Слово Церкви. — 1915. — № 37. — С. 855.
[52] Резолюции и приветствия всероссийского съезда старообрядцев. О старообрядческих школах // Слово Церкви. — 1917. — № 25. — С. 448.
[53] Епархиальный съезд старообрядцев Саратовско-Астраханской епархии//Церковь. — 1910. — №22. — С. 572.
[54] Епархиальный съезд Томской епархии 11 июня 1911 г. // Церковь. — 1911. — № 29. — С. 702–704.
[55] Епархиальный съезд Петроградско-Тверской епархии // Церковь. — 1912. — № 26. — С. 632.
[56] Съезд старообрядцев-беспоповцев в городе Вильне // Голос старообрядца. — 1906. — №6.
[57] Труды о Съезде старообрядцев всего Северо-Западного, Привислянского и Прибалтийского краев и других городов Российской империи, состоявшемся в гор. Вильне 25–27 января 1906 г. — Вильна: Тип. Штаба Виленского военного округа, 1906. — С. 21.
[58] Вопросы народного образования среди старообрядцев. — С. 97.
[59] Деяния Первого Всероссийского собора христиан-поморцев, приемлющих брак. — Ч. 3 — С. 6.
[60] Иллукстская учительская семинария // Церковь. — 1910. — № 44. — С. 1099.
[61] Яксанов В. О просвещении старообрядчества. — С. 16.
[62] Труды Перваго всероссийскаго съезда по народному образованию. — С. 153.
[63] РГИА. Ф. 733. Оп. 227 Ед. хр. 122. Л. 2, 5.
[64] Труды Перваго всероссийскаго съезда по народному образованию. — С. 78–80.
[65] Там же. — С. 2.
[66] Летние учительские курсы // Щит веры. — 1912. — № 2. — С. 181.
[67] Труды Перваго всероссийскаго съезда по народному образованию. — С. 1–6.
