Богословские и культурно-исторические контексты учения свт. Григория Паламы

Главная Публикации Наука и вера Богословские и культурно-исторические контексты учения свт. Григория Паламы

Темы публикаций

Богословские и культурно-исторические контексты учения свт. Григория Паламы

Сегодня, в эпоху глобальных антропологических проблем, бездуховности культуры, поиск отечественными исследователями путей выхода из духовного кризиса, формирование новых основ российского общества, построенных на древлеправославной традиции, являются наиболее важными. На фоне этого в богословских и научных кругах активно изучается и крупно переосмысливается феномен аскетизма. Всё большее внимание уделяется сочинениям аскетических и мистических писателей Востока.

Аскетико-мистическое учение православного Востока развивалось и совершенствовалось в творениях великих христианских подвижников, пока не нашло свое окончательное, систематическое выражение и философско-богословское оправдание в трудах Григория Паламы. Он черпал свое богословие из личного опыта и умел все традиционные проблемы аскетики и богословия формулировать новым, свойственным только ему образом. Палама заложил в основу православного вероучения незыблемое основание, на котором можно утверждать действительность общения человека с Богом и реальность его обожения.

Сложилось три основных направления в изучении богословской системы святителя Григория Паламы, что отражено в научной литературе:

  • историко-богословское: В.Н. Лосский в работе «Богословие света в учении святого Григория Паламы» впервые дает полное описание православного богословия в свете ключевой роли исихазма, архимандрит Киприан (Керн) в «Антропологии св. Григория Паламы» описывает православную традицию изучения богословия и творчества святителя Григория Паламы, а также всего исихазма поздневизантийского периода; И.Ф. Мейендорф в трудах «Святой Григорий Палама и православная мистика», «Святой Григорий Палама, его место в предании церкви и современном богословии» —раскрывает духовную традицию восточного монашества и роль Григория Паламы как богослова исихазма, описывает исихазм после Паламы, византийский исихазм и его роль в культурном и историческом развитии Европы в XIV в. и истории Церкви и др.;
  • историко-философское: С.С. Хоружий «Исихазм как пространство философии» — здесь автор выступает как родоначальник концепции «синергийной антропологии», как основатель школы, а впоследствии и собственного Института; прот. Г.В. Флоровский «Христианство и цивилизация» — здесь автор дает характеристику эпохи, в которой жил и писал свои труды святитель Григорий, также дает полное описание трудов святителя;
  • историко-компаративистское: Г.М. Прохоров в работе «Исихазм и общественная мысль в Восточной Европе в XIV в.» дает характеристику общественной мысли и культуры в целом XIV веке и, главным образом, влияние исихазма на их развитие, В.Н. Лазарев в своей «Истории византийской живописи» посвятил главу роли исихазма в византийской живописи, отличительной чертой которой является подчеркнутая живописность и др.

В настоящее время имеется большое количество работ, освещающих богословские, религиозно-философские, культурные, исторические аспекты исихазма. К источникам исихастской мысли относятся труды святых Григория Паламы, Дионисия Ареопагита, Диадоха Фотикийского, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Максима Исповедника, Симеона Нового Богослова и др. Научное осмысление проблемы исихазма проводилось такими исследователями, как Бердяев Н.А., Зеньковский В.В., Ильин И.А., Радченко К., Соболевский А.И., Тихонравов Н.С., Трубецкой Е.Н., Федотов Г.П., Флоренский П.А., Хомяков А.С. и др. Значительный вклад в фундаментальное исследование исихастского наследия внесли представители русской диаспоры за рубежом: Острогорский Г.А., архиеп. Василий (Кривошеин), архим. Киприан (Керн), Лосский В.Н., Флоровский Г.В., прот. И. Мейндорф и др. В Советском Союзе научный интерес к исихазму возродился в 60–70 годы, известны труды Алпатова М.Б., Быкова Р., Вздорнова Г.И., Лазарева В.Н., Лихачева Д.С., Медведева И.П., Плугина В.А., Прохорова Г.М. и др. К проблеме изучения исихазма обращаются многие современные авторы, такие как Астапов С.Н., Афанасьев В., Громов М.Н., Евлампиев И.И., Климков О.С., Конявская Е.Л., Макаров Д.И., Наделяева Е.П., Петрунин В.В., Семаева И.И., Успенский Л.А., Хоружий С.С., Шумило С.М. и др.

Для начала обратимся к характеристике богословского и культурно-исторического состояния Византии накануне исихастских споров. Византия IV века была подвержена острейшему общественному и духовному кризису. «Империя, обладавшая многовековой мировой культурой, достигшая совершенства для своего времени форм государственности, имевшая, таким образом, за собой великое прошлое, с идеями и воззрениями которого население сжилось и сроднилось, — эта империя, претворясь в IV веке в государство христианское, т.е. вступая на путь противоречия с прошлым, а иногда и полного его отрицания, должна была пережить в высшей степени острый и тяжелый кризис. Очевидно, древний языческий мир, по крайней мере, в области религиозной, более уже не удовлетворял народных потребностей. Народились новые запросы, новые желания, которые, в силу целого ряда сложных и многообразных причин, смогло удовлетворить христианство» [1].

Далее охарактеризуем роль свт. Григория Паламы в становлении исихастской традиции. Богословие святого Григория Паламы рассматривают с двух различных позиций. С одной стороны, святитель считается консервативным богословом, который сохранил традиционное толкование духовной жизни и поддерживал неграмотных монахов-исихастов, а с другой стороны, Григория Паламу считают богословом, который привнес в учение Церкви новые догматы и понятия. Однако истина заключается в том, что святой Григорий является по преимуществу традиционным богословом, носителем православного Предания. Консерватизм и Предание — это разные вещи. Консерватизм сохраняет некоторые модели прошлого, а Предание представляет откровение в формах прошлого. Предание динамично. Мы ясно видим это во всех трудах святого Григория Паламы.

Григорий Акиндин называет святого Григория «новым богословом», а его учение «новым богословием». Иоанн Кипариссиотис, один из противников Григория Паламы, считал святителя «странным в отношении религии» и «безрассудным». Святой Григорий же утверждал, что он не разрабатывает новое учение, но верно следует святоотеческой традиции и славит Бога святых отцов «голосами святых отцов» [2].

Уже современники свт. Григория Паламы именовали его наряду с великими вселенскими святителями «новым богословом». Но именно свт. Филофею Коккину принадлежит авторство богослужебного праздничного последования святителю Григорию в день его блаженного преставления. И, как говорит один из современных выдающихся иерархов-богословов нашего времени митрополит Навпактский Иерофей, богослужение является неотъемлемой частью богооткровенного Предания Православной Церкви, в котором Святым Духом очерчиваются похвалы подвигам святых отцов Церкви. В них дается краткая сжатая характеристика подвига, подчёркивается значение этого подвига, а через него и самого святого для Церкви.

В одном только праздничном тропаре святителю Григорию раскрывается все его значение как, прежде всего, «Православия светильника, Церкви утверждение и учителю», которое выразилось в раскрытии и учения Церкви Христовой, ее богословия о нетварности божественной и боготворящей благодати. Кондак святого именует его «божественным органом», а тропарь именует его «проповедником благодати». Канон утрени святому словно по нарастающей лествице живописует ему похвалы как «потребителю заблуждения злославных», а его слова и творения именует «небесной росой», «хлебом ангельским».

Митрополит Иерофей в своём авторском труде, посвященном жизни и деятельности Паламы, свидетельствует: «В сознании Церкви святогорец свт. Григорий Палама стоит среди трех святителей и трех богословов, составляющих четверицу святителей и четверицу богословов. Как в агиографии, так и гимнографии он является четвертым иерархом-богословом после трех великих вселенских святителей-богословов. Тот факт, что мы можем говорить о четырех иерархах и богословах, доказывает ту великую заслугу, которую имеет свт. Григорий Палама» [3]

То есть Церковь Христова в своих богослужебных последованиях указывает на свт. Григория, как на великого и выдающегося отца Церкви, ее защитника, выразителя православной веры. Это одно должно призвать чад Церкви Христовой не к формальному почитанию святого, но к глубокому и тщательному изучению его жизни и творений.

Можно утверждать, что святой Григорий не только развил святоотеческое учение, но и изложил богословские предпосылки православного богословия и богословия Вселенских Соборов, что, естественно, мы находим во всем святоотеческом Предании. Основная предпосылка православного богословия — это исихазм.

Исихазма (умное делание) (греч. ήσυχία — молчание, покой) — практика внутреннего священнобезмолвия, богосозерцания путем молитвенного самоуглубления, опирающаяся на многовековой опыт. Аскетическая практика очищения сердца от страстей, соединяющаяся с «умным деланием» Исусовой молитвы имела место в православии практически с начала основания самой Церкви. Исихазм учит тому, как достичь человеку его высокого предназначения. Само назначение христианской жизни, изложенное в Евангелии, как призыв к обожению, которое есть цель человеческой жизни и совершается во Христе благодатью Святого Духа.

Первый период в истории исихазма — от преподобного Антония Великого (IV век) до преподобного Симеона Нового Богослова (XI век), затем — Никита Стефат (XI век). Далее в истории византийского исихазма начинается перерыв, длящийся до XIV века, что связано с деятельностью крестоносцев и политическими событиями. В этой связи исихазм в Византии практически исчезает. Новый расцвет исихастского движения наступает в период, называемый «Палеологовское возрождение» (1261–1453 гг.) Начало этого периода связано с отвоеванием Константинополя у крестоносцев Михаилом VIII и восстановлением Византийской империи. Возрождение потерянных исихастских традиций происходит благодаря деятельности преподобного Григория Синаита (1268–1346 гг.). Столицей исихазма становится Афон.

Исихазм представляет собой основополагающую часть христианской духовной жизни и культуры. В основе исихастского учения — реализация человеком его предназначения, заключающегося в обожении. В период первой половины XIV века в Византии происходит подъем исихазма. Это и есть ядро палеологовского возрождения, из которого вытекают все сферы социокультурной деятельности: искусство, политика.

Преподобный Григорий Синаит получает свое наименование от места жительства на Синае в монастыре Святой Екатерины, который был построен на месте неопалимой купины, где Бог явился Моисею (подножие горы Синай). В конце XIII – начале XIV века преподобному Григорию еще неизвестно было исихастское учение, он выполнял все аскетические предписания (пост, молитва). Затем преподобный Григорий попал на остров Кипр, где встретился с монахом-подвижником преподобным Арсением, который стал его учителем и преподал преподобному Григорию знание об обожении, которое состоит в том, чтобы прийти в единство с Богом, совершенное, истинное, а не риторическое. Для преподобного Арсения жизнь человека состоит не в исполнении каких-то правил, предписаний, а в том, чтобы достигнуть единства с Богом. О единстве человека с Богом уже говорили древние отцы, такие как святитель Иоанн Златоуст, святитель Василий Великий, и преподобный Григорий хорошо знал их учение. Преподобный Арсений обращал внимание на то, что именно из наследия святых отцов необходимо особо взять на вооружение, как прийти к этому идеалу и в чем идеал состоит, каковы пути к нему и как идеал реализовывается в жизни. Преподобный Григорий был поражен, перед ним открылась новая картина, требующая осмысления.

Из жития преподобного Григория видно, что по возвращении на Афон он нашел всего лишь трех монахов, которые имели некоторое представление об умном делании и немного занимались умным созерцанием. Преподобный Григорий Синаит становится проводником исихазма на Афоне, как главного учения в структуре православного богословия.

В начале XIV века на Афоне начинает активно переводиться с греческого на славянский язык огромное число духовных книг исихастского содержания. Преподобный Григорий Синаит здесь играет ведущую роль. Среди трудов следует назвать: «Постничество Свт. Василия Великого», «Творения блаженного Диадоха», «Творения Исаака Сирина», «Творения Исихия», «Лествица» прп. Иоанна Лествичника, произведения прп. Максима Исповедника, отдельные Божественные гимны прп. Симеона Нового Богослова, «Диоптра» инока Филиппа. В 1371 году иноком Исаией, настоятелем Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне, по поручению Сербского митрополита Феодосия, переводится корпус Дионисия Ареопагита — возвышенная созерцательная, мистическая литература.

Главным учеником преподобного Григория Синаита становится святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский (1296–1359 гг.). Григорий Палама — богослов, философ, систематизатор, основатель философского обоснования практики исихазма. Именно он находился в центре событий, развернувшихся на Афоне в середине XIV века.

К периоду, современному святителю Григорию Паламе (с начала до середины XIV века), относятся и выдающиеся исихастские деятели Константинопольские патриархи Каллист, Филофей Кокким. Они были выдающимися молитвенниками, созерцателями, вышедшими из монашеской среды; они долгие годы подвизались в монастыре и лично учились у преподобного Григория Синаита, а затем становились патриархами Константинопольскими (рукополагали затем русских митрополитов Алексия, Киприана). К выдающимся исихастским деятелям также относятся Каллист Катафигиот, Симеон, архиепископ Фессалоникийский, монах Никифор, патриарх Константинопольский Филофей.

В 1453 году происходит окончательное падение Константинополя, следовательно, Палеологовское возрождение стало последней вспышкой Византийской империи. Образовывается пауза исихастского молчания у греков, которая продолжается вплоть до появления преподобного Никодима Святогорца (1749–1809 гг.). Преподобный Никодим Святогорец возрождает исихазм на Афоне, и это возрождение продолжается на Афоне до сегодняшнего дня.

Преподобным Никодимом была создана коллекция работ святых отцов, которые повествовали об исихастском идеале богочеловечества, об обожении, о путях достижения этого идеала — от преподобного Антония Великого до последних греческих отцов. Это специальные сборники, которые были названы «Филокалия» в переводе на русский — «Добротолюбие».

Эта книга стала важнейшей, это сборник учения отцов-аскетов об исихазме как о единственно правильной совершенной нормативной жизни христианина. В России «Добротолюбие» появляется благодаря преподобному Паисию Величковскому, который жил в то же время, что и Никодим Святогорец, именно он напечатал славянское «Добротолюбие».

В становлении исихазма как мистико-аскетической традиции прослеживается последовательность «снизу вверх»: традиция вырабатывает сначала черты аскетической практики, затем — школы мистического опыта, что неразрывно связанно между собой.

Итак, исихазм, имеющий многовековую историю, представляет собой сложное явление. Российский учёный-религиовед Е.А. Торчинов определяет исихазм следующим образом: «В восточно-христианской традиции исихазмом называется разработанная система аскетической и монашеской практики, направленной на богопознание и обожение. Иногда родоначальником исихазма неправильно считается св. Григорий Палама (XIV в.), но он лишь богословски осмыслил, обосновал и систематизировал ту практику духовного делания, которая была в ходу у монахов-анахоретов с глубокой древности (во всяком случае, уже Евагрий Понтийский и Макарий Египетский — IV в. — знают практику «умной молитвы», составляющую суть исихазма) и которая приобрела законченные формы задолго до Паламы» [4].

Говоря о свт. Григории Паламе и о его значении для Церкви, мы, прежде всего, должны подчеркнуть, что этот святитель являлся защитником православного учения о безмолвии — исихии. Это учение, как было сказано выше, излагали и до свт. Григория Паламы такие выдающиеся отцы-подвижники, как прп. Иоанн Лествичник, свт. Григорий Богослов, прп. Максим Исповедник.

Исихия (безмолвие) является необходимой для очищения человека и для его совершенства, которое и составляет его спасение. Свт. Григорий Богослов в своём слове лаконично говорит: «Существует необходимость и в исихии с тем, чтобы чисто (беспрепятственно) беседовать с Богом и увести ум от заблуждений»[5].

Безмолвие является не чем иным, как «бесстрастием». Когда человек освободит свое сердце от помыслов и страстей, когда преобразятся все силы его души и он обратится от земного к Богу, тогда он будет жить православную исихию. Безмолвие души, по словам прп. Иоанна Лествичника, «опытность в различении помыслов и неприкосновенность ума» [6]. Исихия, таким образом, это «пребывание в Боге» [7].

Главный противник Паламы Варлаам Калабрийский, являясь представителем возрождавшейся в то время в Византии светской философии, утверждал абсолютную недосягаемость Бога. Из невозможности богопознания он выводил и невозможность знать что-либо об исхождении Святого Духа и предлагал в данных вопросах просто подчиняться авторитету Церкви и Предания. Человеческому интеллекту, по его мысли, оставалось развиваться вне области богословия, например в светских науках.

Палама, в свою очередь, признавал, что Бог умом непознаваем, но при этом говорил о реальности богообщения, исходящей из того, что человек создан по образу Божьему. Человек — средоточие мира, микрокосм, отражающий в себе всю вселенную. Грехи, совершаемые человеком, затемняют в нем образ Божий, однако жизнь по заповедям и любовь к Богу и ближнему очищает нас, делает способным к богообщению, главным образом в молитве. Но как возможно такое общение, если Бог вне мира? Чтобы обосновать реальность встречи человека, творения, с Творцом, существующим за пределами тварного мира, Григорий Палама сформулировал учение о сущности и энергиях.

Сущность (т.е. бытие) Бога непознаваема, о ней не может быть ничего сказано, к ней неприменимы никакие определения. Всякое такое высказывание, утверждающее или отрицающее, не может выразить подлинную сущность Бога, хотя при высказываниях отрицательного порядка легче избежать неправильных представлений о Боге. Палама характеризует ее такими определениями как «тайная», «неисходная», «невыявленная»[8].

С другой стороны, трансцендентный (т.е. вне мира) Бог постоянно открывается миру в своих действиях, которые называются энергиями (от греч. energeia «действующая сила»). Эти проявления Бога — благодать, сила, любовь, мудрость — как не являются частью Бога, так и не отличаются от Него.

Для приобщения Божественным энергиям человеку необходимо проявлять усилие, аскезу. Аскетизм — необходимое условие духовного совершенствования. Сердце является центром нравственной жизни человека и хранителем его совести. С очищения сердца начинается путь исихаста. По мере борьбы с пороками человек все больше осознает свою греховность, и тогда он смиряется перед Богом, которому единственно под силу окончательно излечить человеческую душу. На пути к бесстрастию лежит трудная борьба со страстями и усвоение противоположных им добродетелей.

Ум должен удерживаться в постоянной памяти о Боге. Молитва сначала повторяется как можно чаще устно. Со временем произнесение вслух уже не нужно, ум легко сохраняет сосредоточенность на священных словах. А на своей завершающей стадии молитва уже непрестанно сама произносится в сердце человека силой Божьей благодати. Высшее состояние полного соединения с Богом именуется у Григория Паламы исихия и определяется им как приостановка всяческой мысли и всякого мирского, как мистическое познание и непосредственное видение Бога. В таком состоянии «неведения», превосходящего какое бы то ни было «знание», человек достигает богопознания, того познания, которое недоступно интеллектуальной философии.

Подытожим, святитель Григорий Палама занимает особое место в истории православной духовности. Он являлся самым выдающихся богословом всех времен. Как великий аскет и знаменитый богослов Палама сумел в стройном синтезе представить богословское и духовное богатство Православия, прежде всего в том его виде, как оно сложилось в византийский и поствизантийский период и было усвоено афонскими исихастами его времени. Исихазм является крайним проявлением православной духовности, он представляет собой ориентир для выяснения глубочайшего понятия христианской нравственности и православной духовности в духе святоотеческого учения.

Литература

  1.    Антология восточно-христианской богословской мысли. Ортодоксия и гетеродоксия: В 2-х т. — М., СПб.: Никея-РХГА, 2009. — 672.
  2. Дунаев А.Г. Исихазм // Православная энциклопедия. Т. ХХVII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2011. С. 240–25
  3. Наделяева Екатерина Павловна. Традиции исихазма в русской средневековой культуре. — М.: РГБ ОД, 2004. — С. 114.
  4. Тоpчинов Е.А. Религии миpа: Опыт запредельного: Психотехника и тpанспеpсональные состояния. — СПб.: Центp «Петеpбypгское Востоковедение», 1998. — 384 с.
  5. Антология восточно-христианской богословской мысли. Ортодоксия и гетеродоксия: В 2 тт. — М., СПб.: Никея-РХГА, 2009. С. 103.
  6. Богословская антропология. — М.: Паломник; Никея, 2013. С. 203.
  7. Исихазм: Аннотированная библиография. / Ред. С.С. Хоружий. — М.: Изд. Совет Русской Православной Церкви, 2004. С. 67.
  8. Тоpчинов Е.А. Религии миpа: Опыт запредельного: Психотехника и тpанспеpсональные состояния. СПб.: Центp «Петеpбypгское Востоковедение», 1998. С. 127.
  9. Исихазм: Аннотированная библиография. / Ред. С.С. Хоружий. — М.: Изд. Совет Русской Православной Церкви, 2004. С. 89.
  10. История русской философии / Замалеев А.Ф., Малинов А.В., Осипов И.Д., Безлепкин Н.И., Бродский А.И., Евлампиев И.И., Рыбас А.Е., Троицкий С.А. — М.: Юрайт, 2016. С. 89.
  11. Дунаев А.Г. Исихазм // Православная энциклопедия. Т. ХХVII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2011. С. 144.
  12. Наделяева Екатерина Павловна. Традиции исихазма в русской средневековой культуре. — М.: РГБ ОД, 2004. — С. 114.
Поделиться: