Великий подвижник Старой Веры Павел Белокриницкий (в миру Петр Великодворский) родился в 1808 году в старинном селе Зимогорский Ям валдайской возвышенности. Родители Петра были христиане древлеправославного исповедания. Отец Василий Великодворский служил при зимогорском волостном правлении писарем и одновременно содержал постоялый двор, где по обыкновению останавливались его многочисленные одноверцы ездившие в Петербург из разных губерний. Василий Великодворский владел крупной библиотекой старопечатных и рукописных книг, что впрочем, в то время было обыкновенным делом для семьи состоятельного староверца. Василий Великодворский научил своего сына искусству писать четко, свободно и красиво, привил любовь к чтению святоотеческих и исторических книг. Мать Петра Великодворского занималась домашним хозяйством и воспитанием детей, а после смерти супруга постриглась под именем Алевтина в инокини одного из Рогожских женских монастырей. В 1852 году после разорения властями московского центра древлеправославия, она вместе с настоятельницей монастыря игуменьей Александрой переселилась в женский Успенский Белокриницкий монастырь, где и провела остаток своих дней.
Под воздействием святоотеческой и староверческой литературы Петра Великодворского с самых ранних лет тянуло к духовной и подвижнической жизни. Будучи еще 12-летним мальчиком он по образу древних святых, решается оставить свой дом, отца, матерь и братьев и уйти на уединенное жительство. Отец будущего подвижника смог настичь своего сына только в сотнях верст от родного очага на пути в отдаленные Стародубские монастыри и силой вернул его назад. Однако, первая неудача не охладила желания Петра посвятить себя иноческой жизни. Осуществление этого заветного намерения он отложил на время, до стечения более удобных обстоятельств. В 1825 году отец Петра представился ко Господу и семнадцатилетнему юноше пришлось взять на себя все обязанности по содержании семьи состоящей из престарелой матери и пяти младших братьев и сестры. Петр был вынужден устроиться на место своего отца — зимогорским волостным писарем. Однако время, проведенное в трудах по содержанию семьи, не прошло даром для Петра. На посту писаря он узнал немало законов и обычаев тогдашнего российского государства, научился терпению и смирению.
Вместе с житейскими трудностями и скорбями юная жизнь Петра Великодворского была отмечена рядом чудесных событий, отчасти определивших его дальнейший путь. Несколько раз, во время решающих моментов судьбы, Петр чувствовал покровительство и сугубое заступничество великого древнего святителя — Николы архиепископа Мир-Ликийского чудотворца. На помощь его Петр возлагал все свои надежды, призывал его в молитве во время скорбей и опасностей. Дни памяти Николы чудотворца он праздновал с нарочитой торжественностью. Будучи служащим Зимогорской волости, Петр со всем своим семейством славил оба известные на Руси празднества святителя Николы шестого декабря и девятого мая. После уставной службы Петр, несмотря на скудость жизни и постоянную нужду, собирал в своем доме знакомых христиан, странников и нищих. Во время праздничной трапезы Петр сам прислуживал гостям, читал Житие святителя Николы, поучения из прочих богодуховновенных книг. Как гласит предание, по тайному указанию самого святителя, Петр дал обет ничего не предпринимать в жизни без особого на то благословения своего небесного покровителя. Архимандрит Геронтий впоследствии так писал об этом: «Аще бы какая- либо неприятность последовала, то он всю ответственность свою возложил на крепкосильного и теплаго заступника своего, святителя Христова Николу». Уверенность в заступничестве святителя не оставляла Петра даже перед лицом неминуемой беды. Так трудясь в должность писаря Петр однажды заступился за невинно страждущего, осужденного от местных властей человека. Сострадая ему, он отправил оправдательное письмо на имя министра внутренних дел. Губернатор этой местности был крайне жестоким и бессердечным человеком. Узнав, что какой-то писарь заступился за осужденного, он немедленно приказал бросить его в острог. Люди знающие непреклонность властителя к подобным правдолюбцам со слезами предсказывали горькую участь юноши. Однако томящийся в сыром подземелье Петр «твердо уповал на скорого своего заступника, великого святителя Николу, якоже первобытные воеводы, в невинности безкорыстия своего, призывая заступление его». И действительно, в скором времени губернатор, неожиданно, сменил гнев на милость и отпустил юного писаря с миром. По освобождению, Петр направился в Софийский собор Великого Новгорода, дабы отдать личное благодарение и лобзание святому и чудотворному образу Николы, хранившемуся в этой древней церкви. После возвращении домой Петр узнал, что губернатор не только оставил свой гнев на него, но и повелел справедливо рассмотреть дело невинно пострадавшего, за которого юный подвижник имел смелость заступиться.
Ощущая несомненное покровительство святителя Николы, Петр все же не мог долгое время понять, по какому поводу, и за какие заслуги таковое заступничество ему даровано. Шло время, а никакого особого указания об этом не поступало. Размышления о своем предназначении не оставляли юношу на протяжении долгих лет. Между тем настало 6 декабря 1833 года день праздника святителя и чудотворца Николы. Накануне этого дня, который Петр всегда праздновал с особенной торжественностью в своем семействе, тяжелые вопросы и сомнения овладели им еще сильнее, и ночью, когда он забылся, наконец, тонким сном, ему явился сам святой. По свидетельству самого Павла святитель Никола предстал ему в сияющем святительском облачении, однако глядел с некоторой укоризной. В левой воздвигнутой своей руке он держал Святое Евангелие, десницею же своею, в подтверждение некого обетования указывал на светлоблистающий свой омофор, и глаголал: «Зри на мя и виждь,-якоже аз есмь, так все есть»! После этого святитель преобразился, словно светлосиянный ангел, и снова указывая юноше на Евангелие произнес: «Не веруеши ли, яко аз рех ти? — Якоже аз есмь, аминь, глаголю тебе, тако все есть»! Вскочив со своей постели Петр разбудил уснувших товарищей и воззвал: «Ах, братцы мои! вставайте скорее! — Святитель Христовъ Ни¬кола двоекратно являлся и достоинством своего святитель¬ства уверди меня!»
После этого события Петр решается окончательно оставить мирское житие и стать иноком. Он уходит в одну из прославленных староверческих обителей Стародубья, монастырь основанный еще в 30-е годы 18 века самим преподобным Лаврентием Ветковским. Игумен монастыря о. Аркадий, известный в староверии иконописец и начетчик, (впоследствии епископ Славской епархии древлеправославной Церкви Христовой) радушно принял двадцатипятилетнего послушника. Кроме о. Аркадия в Лаврентьевском монастыре проживали и другие старцы, пользовавшиеся уважением во всем российском иночестве. Это были отцы Евросин, Иоасаф и Онуфрий. Он стали первыми учителями Петра в его начинающемся иноческом подвиге. Особенно же послушник сблизился с отцами Аркадием и Евфросином. У них он искал научения в иночестве; с ними проводил время в беседах от писания; в рассуждениях о разных событиях некогда бывших в истории Церкви и рода человеческого. Не раз в таких беседах поднималась и темы современной судьбы древлеправославной Церкви Христовой. Указывая на надвигающиеся гонения и гибельное оскудение священства, монастырские старцы предполагали о путях дальнейшего церковного сохранения и благоустроения. Говорили и о возможности восстановления в Церкви епископского чина. За годы, проведенные в обители, близким другом, Петра Великодворского стал инок Геронтий (Колпаков) насельник Серковского монастыря. 1 марта 1836 года Петр Великодворский был пострижен в иноки с наречения имени Павел.
Тем временем в 1832 году в Москве состоялся Большой Рогожский собор постановивший учредить место пребывания древлеправославного епископа (рукоположенного от другого древлеправославного епископа или принятого от инославного сообщества) за рубежами России. Один из ревностнейших христиан того времени петербургский купец Сергей Григорьевич Громов взял на себя весьма опасное по тогдашнему времени дело снаряжения на Восток посольства для отыскания епископа и устройства за границей старообрядческой архиерейской кафедры. Неисповедимыми судьбами Божиими Сергей Григорьевич решил доверить миссию поисков древлеправославного епископа иноку Павлу. Под покровом тайны в Гомеле состоялась встреча инока Павла с знаменитым делегатом большого Рогожского собора Афанасием Кочуевым. Предложение Громова — оно было, собственно, решением Московского собора — отправиться на Восток с указанной целью было принято Павлом с особой радостью как указание свыше, как призыв Самого Господа. Наконец Павел осознал смысл указаний данных святителем Николой — посвятить свою жизнь поиском не земных, но духовных сокровищ. Ибо епископство, исканию которого он должен отныне посвятить всего себя, окончательно не истреблено и несомненно будет обретено, — «якоже он святитель Христов Никола есть, так и оно есть»!
Нужно было найти себе спутника, и жребий пал на вышеупомянутого инока Геронтия, с которым Павел находился в тесной дружбе. О. Геронтий с юношеских лет возымел непреоборимое влечение к духовной жизни. Девятнадцатилетним юношей он поселился в уединенном Серковском монастыре (близ г. Оргеева Бессарабской обл.) и после трехлетнего искуса постригся в иноки. Чудным Промыслом Божиим Геронтий прибыл в Лаврентьев монастырь из Бессарабии как раз в тот момент, когда Павел уже избрал его себе в спутники по указанному святителем Николою жребию. С не меньшею радостью Геронтий принял сей жребий.
С этого времени и начинаются странствия, труды и подвиги двух преподобных отцов предпринятые ради восстановления в Церкви Христовой трехчинной иерархии. Первое путешествие иноков Павла и Геронтия не увенчалось успехом. Сложная международная обстановка не позволила инокам попасть в Грузию и оттуда в другие восточные земли в которых, по слухам, еще обреталось древлеправославное священство. Новое путешествие Павел и Геронтий собрались предпринять ранней весною 1839 года. К этому времени резко ухудшилось положение Церкви в России. Важнейшие духовные центры старообрядчества были разгромлены, оставались еще кое-где на окраинах старообрядческие монастыри и скиты. Практически полностью был разорен «старообрядческий Иерусалим»: комплекс монастырей и церквей Иргиза. Войсками были полностью опустошены Средне-Никольский, Верхне-Спасо-Преображенский, Средне — Успенский, Покровский монастыри и окрестные скиты. Еще раньше был насильственно обращен в единоверие Нижне-Воскресенский монастырь. Из иргизских обителей было изгнано более 3000 иноков и инокинь.
В начале 1839 году отец Геронтий был избран настоятелем Серковского монастыря. Сюда к нему и прибыл инок Павел. Из Серковского монастыря удобно было попасть в Австрию, именно в Буковину, где имеются старообрядческие поселения. Сюда и направили свои стопы многотерпеливые и уже довольно испытанные странники — иноки Павел и Геронтий.
Старообрядцы ушедшие жить за границу среди прочих мест облюбовали урочище Варницу, находящееся в соседстве с старообрядческим селением Климоуцы. Отличительную особенность Варницы составляет обильный источник, ключ, из которого бьет белая вода, почему это урочище получило название на молдавском наречии — Фантына-Алба, что значит по-русски Белая Криница. Здесь же устроился из прибывших с Черного моря иноков и небольшой монастырь, получивший наименование Белокриницкого.
Именно в этот небольшой и малоизвестный тогда монастырь и прибыли иноки Павел и Геронтий. Настоятель монастыря, отец Иоиль, принял российских гостей очень радушно. Первоначально о. Павел предполагал сразу отправиться на Восток на поиски древлеправославного епископа, однако, обстоятельства связанные с оформлением необходимых для путешествия документов не позволили этого сделать. Осень и зиму 1839 г. Павел и Геронтий прожили в Белой Кринице, и за это время Павел ознакомился со всем бытом буковинских старообрядцев, со всеми их нравами и «овладел общим расположением и доверием». Задержка с поисками епископа, впрочем, имела провиденциальное значение. Преподобным отцам открылось, что у одного из старожилов Белой Криницы старца Елезвоя храниться очень важный старинный документ. Государственные «Привелегии» подписанные императором Иосифом II даровали местным староверам-липованам полную и безоговорочную свободу на исповедание своей веры, и отправление всех необходимых таинств и священнодействий. Это обстоятельство позволило отцам Павлу и Геронтию предположить, что Белая Криница может стать согласно решению Московского Собора 1832 года, тем самым заграничным местом, в котором без опасения гонений сможет пребывать древлеправославный епископ. Отец Павел обратился к старейшинам и жителям Белой Криницы со следующей знаменитой речью, в которой рассказал о жесточайших преследованиях, которым повергается Церковь в России, о великом оскудении священства, которое уже явно заметно и в этих местах: «Теперь предлежит нам, — говорил Павел, единое средство спасения обрести древлеправославнаго епископа, который неоскудно мог бы снабдевать нас истинным священством, о чем ревнители древлеотеческаго благочестия великое имеют попечение: и мы, последнейшие, оных ревностию подвигшеся, всякий труд и са¬мую душу, аще изволит Господь, положити желаем на приобретение онаго вожделеннаго предмета, ибо, не безвестно вам, для сего мы и предприняли настоящее наше странствие».
Получив одобрение своего предложения от липован, о. Павел «составил в главных чертах и тот план относительно учреждения законно дозволенной и признанной правительством старообрядческой архиерейской кафедры, на осуществление которого положил потом все свои силы и таланты». Целых четыре года неусыпный инок Павел, бесподобный труженик, вел многочисленные дела, чтобы, наконец, получить Высочайшее разрешение на учреждение старообрядческой святительской кафедры в Белокриницком монастыре. Сколько пришлось великому Павлу составлять разного рода бумаг, меморий, рекурсов и даже целых сложных и весьма обоснованных сочинений. В Вене он добился личного представительства у самого императора Фердинанда и у других высоких особ. Только крепкая вера Павла в Божье покровительство его делу и в высокое свое предназначение, вера, не покидавшая его ни на одну минуту даже при вопиющих неудачах, дала ему силу и твердость довести все до конца. Между прочим, в своих трудах по организации епископской кафедры прозорливый подвижник не забывал и важность развития прочих сторон церковной жизни. Так в официальном документе «Предмет о водворении у нас своего епископа для необходимого устроения духовных порядков» Павел указывал на необходимость широкого возрождения духовного образования. Эту обязанность он прямо возлагал на будущего епископа. «Не внутри монастыря и не иноверными, но нашей религии учителями, не по иным каким, но только по старопечатным нашего закона книгам, или точно с них списаннымъ, читать, и обыкновенно писать, и упражняться в истинном богопознании… Ибо староверцы всегда спокойно наслаждаются дарами природы по чувствам своим и разсудку, не входя ни в какия дальнейшия умствования; довлеет же им навыкать истиннаго християнства и благочестиваго жительства, согласно завещании Апостола Павла, рекшаго: да вера ваша не в мудрости человечестей, но в силе Божьей будет; въ научешя же странна и различии не прилагайтеся. (1 Кор. Зач. 125. Евр. Зач. 334). Итак, дабы все староверческия дети воспитываемы были по образу древних христиан в строгих правилах страха Божия, сиречъ: не только законов и наказаний бояться, от коих иногда могут укрываться и самые злейшие преступники, но страшиться всяких преступлений, и самых даже сокровеннейших, по одному только знаку совести своей, твердо зная, что всевышний Бог вся сокровенная, даже как и самыя мысли зарождаются, в каждом человеке видит».
6 сентября 1844 г. подписан был, наконец, императором Фердинандом следующий декрет в котором в частности говорилось: » а) всемилостивейше дозволяется привезти из-за границы одно духовное лицо, именно архипастыря или епископа с тем, что он может преподавать находящимся в Белой Кринице липованским инокам высшее посвящение, который также должен будет поставлять священников, равно как избрать и посвятить преемника себе». Инок Павел, а с ним и все белокриницкие христиане ликовали по случаю достигнутых успехов. Но Павел отлично сознавал, что это только начало того великого дела, которое он должен, по предназначению свыше, довести до торжествующего конца. А за это время произошли важные перемены как в России, так и в самой Белой Кринице. Умер Громов. Нужно было чрезвычайно опасное и потому в глубочайшей степени таинственное дело искания епископа и учреждения за границей кафедры для него передать другому лицу, которое сумело бы эту великую тайну сберечь и сохранить.
В Белой Кринице произошли весьма полезные для дела перемены: настоятелем монастыря был избран инок Геронтий, самый монастырь приведен в благоприличный вид, у инока Павла нашелся новый помощник — инок Алимпий Милорадович (Афанасий Зверев). Родом из Полтавской губернии, в миру Афанасий Зверев, он принял пострижение, как и Геронтий, в Серковском монастыре и перебрался оттуда в Белую Криницу, где уже приобрел фамилию Милорадовича. Нет сомнения, что и здесь много значила самая личность инока Павла, влиянию которого не мог не подчиниться даже и Алимпий, вообще мало способный подчиняться чьему бы то ни было влиянию. Павел представлялся императору Фердинанду и его родному брату, наследному принцу эрцгерцогу Францу-Карлу уже с иноком Алимпием, как с ним совершал и многочисленные поездки по делу во Львов, Черновицы, Вену и в другие места. С ним же совершил поездку и в Москву. Здесь в начале 1842 года состоялся малый Собор в которому приняли участие выборные представители Москвы и окрестностей. Это собрание подтвердило решения Большого Рогожского Собора 1832 года и одобрило усилия иноков Павла и Алимпия по устройству архиерейской кафедры в белокриницком монастыре.
Получив необходимые разрешения и документы, отцы Павел и Алимпий, наконец, смогли отправиться в долгожданное путешествие на Восток. Им удалось побывать в самых разных странах: Сербии, Славонии, Далмации, Яссах, Дамаске, Ливане, Газе, Каире, Иерусалиме. В некоторых местах преподобные отцы подвергались смертельной опасности. Так черногорский архиерей, узнав с какой целью странствуют древлеправославные иноки, приказал их убить. В Иеруласиме о. Павел провел публичный диспут о вере с представителем русской миссии иноком Парфением. Об этой беседе было доложено иерусалимскому патриарху Кириллу. Но последний, не только не предпринял враждебных действий по отношению к путешествующим староверам, но даже не воспретил им подобные беседы. О. Павел имел личные встречи с некоторыми предстоятелями восточных патриархий. Например, с антиохийским патриархом Макарием. В Египте преподобные отцы нашли небольшой староверческий монастырь который населяли иноки некогда бежавшие от гонений в России. Старцы убедили о. Павла, что ни в Египте, ни в других сопредельных землях ничего не известно о сохранившихся с древних времен благочестивых епископах, и для обретения архиерея, скорее всего, придется обращаться к инославной конфессии.
Наконец Павел и Алимпий прибыли в самый Константинополь с твердой надеждой здесь именно найти нужного старообрядчеству епископа. Но первая их попытка оказалась неудачной. Обратились они к одному греческому епископу и убедили его в полном благочестии старообрядческой Церкви, и он согласился принять на себя звание старообрядческого епископа, оставаясь, однако, в общении с греческой церковью и признавая ее обряды. Инок Павел тогда ему разъяснил, что необходимо совершенно оставить погрешительные обряды и верования греков, оставить самую церковь греческую, как находящуюся в заблуждении, и присоединиться к старообрядческой Церкви, согласно требованию церковных канонов, «не мешать сладкое с горьким», по выражению Павла. «Тотчас сей, отряхнул руки».
По указанию своих константинопольских друзей, иноки Павел и Алимпий обратились к другому греческому иерарху. Это был Боснийский митрополит Амвросий. История обращения митрополита Амвросия к Церкви Христовой хорошо известна и изучена. Остается лишь добавить, что и на этот раз делу содействовало особое предстательство святителя и чудотворца Христова Николы. Об этом иноку Павлу рассказал сам владыка Амвросий: «Вчера, проводя вас, — отве¬чал Амвросий, — я был занят мыслию: добро ли мне пред¬лагается. С этою мыслию, помолясь Богу, я лег. Но не ус¬пел я еще уснуть, как вдруг предстал предо мною во свете священнолепный муж и сказал: «Что ты много утомляешь¬ся размышлениями. Это великое дело тебе суждено от Бога исполнить и от русского царя пострадать». При последнем слове «пострадать» я содрогнулся и очувствовался, но нико¬го не было, только в комнате виден был свет, который по¬степенно исчезал, наподобие того, как бы кто уходил с за¬жженной свечой. Сердце мое исполнилось и страхом и ра¬достью, так что я от восторга всю ночь без сна проводил в своих к Богу молитвах, и решил дать вам полное мое согла¬сие; ибо если на это есть Божие благоволение, то мы обяза¬ны его с радостью исполнять».
Не может быть ни малейшего сомнения в том, что явившийся м. Амвросию «святолепный муж» был святитель Никола Чудотворец, к помощи которого инок Павел всегда прибегал еще с малых лет и который столько уж раз выручал его в затруднительных положениях, давая ему в чудесных явлениях своих спасительное направление и наставления. Теперь, в такой решительный момент, когда его помощь была особенно нужна, она пришла и возымела свое действие.
Митрополит Амвросий был присоединен к старообрядческой Церкви день 28 октября 1846 года. В этот день была восстановлена древлеправославная иерархия в Русской Церкви. Это событие быть отмечено в летописях староверия как один из самых замечательных.
Присоединением митрополита Амвросия к Церкви не окончилась богоугодная деятельность инока Павла. Отец Павел предусмотрел все печальные случайности, все бедствия и несчастия, которые могли постигнуть искомого владыку после его присоединения к старообрядческой Церкви. Поэтому он исходатайствовал у австрийского правительства Высочайшее разрешение на существование старообрядческой кафедры, которое обязывало прибывшего святителя поставить себе иерархического преемника. Вскоре по присоединению к Церкви святитель и исповедник Христов Амвросий рукоположил двух епископов: майносского Кирилла и славского Аркадия, а также пять священников и трех иеродиаконов.
Несомненно, важную роль сыграли труды инока Павла и в благоустроении российской части древлеправославной Церкви Христовой. В 1851 году отец Павел, в селе Климоуцы вел неоднократные собеседования с безпоповскими иноками среди которых был и уроженец Московской губернии Антоний (Андрей Илларионович Шутов). Павел предложил безпоповцам Антонию и Иоасафу некие вопросы которые должны были выяснить справедливость или же ошибочность безпоповского учения. Антоний взялся ответить Павлу, используя всю ученость накопленную безпоповскими начетчиками. Однако, чем больше он размышлял над вопросами о. Павла и вспоминал беседы с ним, тем более закрадывались у него сомнения относительно безпоповского мудрования. В течение шести месяцев рассматривал он Божес¬твенное Писание и Священные Правила, и в согласность оных рассуждал разные церковные события. Дважды он имел беседу с самим отцом Павлом Белокриницким. Наконец Антоний вполне признал несправедливость своих безпоповских убеждений и решил уйти в белокриницкий монастырь. Собратья его беспоповцы, узнав об этом, едва ли не убили его. Только благодаря заступничеству Божию он смог достичь белой Криницы и найти келию инока Павла в которой оказался таинственным образом, несмотря на запертую дверь. Затем Антоний в подробности объяснил отцу Павлу о своем убеждении и судьбе, каковым образом он мог избыть из рук безпоповских, и как свободно мог войти в его запертую келию, и все это Павел тут же возвестил Митрополиту Кириллу и архимандриту Аркадию, и они, пришедши в келию Пав¬ла, подивились и порадовались о его к ним прибытии. И по просьбе инока Антония, на утро же почину церковному присо¬единили его к единству нашей Святой Древлеправославной Церкви. Прозорливый Павел предвидел в Антонии действительно великого духовного деятеля на архипастырском посту и готовил его к такому служению. Антоний прошел в монастыре все службы, начиная с должности трудника в келарне. Через год, получив уже сан священноинока, он был рукоположен 11 февраля 1853 г. в весьма ответственный сан: архиепископ Владимирский и всея России. За годы своего архипастырского служения святитель Антоний учредил 12 епархий, рукоположил 11 епископов и более 100 священников. Этот ученик преподобного Павла Белокриницкого сделал столь много для церкви Христовой, что и сегодняшняя Русская Православная Старообрядческая Церковь продолжает пользоваться наследием его славного служения.
Отец Павел Белокриницкий скончался очень рано, не дожив до полных даже 46 лет. Он представился ко Господу 5 мая 1854 г. Под этим числом в Павловой «Памятнике происходящих дел» рукою архидиакона Пафнутия Овчинникова записано: «Сего числа в 9 часу по полудни, то есть в вечор, в среду преполовения праздника Пасхи, преставился от сея жизни верховнаго совета член и основатель и правитель сей Белокриницкой митрополии, преподобный отец инок Павел великий в вечное наследие, идеже и всем нам подобает быти». Еще более скромно отмечена смерть Павла в Ануфриевском «Памятнике». «Блаженный ктитор святой митрополии сей, инок Павел отыде к Богу на вечную жизнь». Очень кратко возвещает и надпись на могильном каменном кресте: «Под этим крестом погребено тело раба Божия инока ПАВЛА, восстановителя православной старообрядствующей иерархии устроением в 1840 году святительского престола в здешней Богоспасаемой митрополии. Он родился 1808 года, июня 29-го, постригся в иноки 1836 года, а преставился 5-го мая 1854». Старобрядческий историк и начетчик Ф. Е. Мельников пишет об это следующее: «Скромная, благочестивая и святая жизнь Павла, богатая, однако, величайшими делами, удивительными подвигами и несравненными победами даже над императорами всесильными, закончилась так тихо и незаметно, по-пустынному, как умирали великие подвижники древности. И как убого-скромно возвещают о сем все вышеприведенные надписи: какая-то неизъяснимая грусть и скорбь в них слышится. Старообрядцы не умеют прославлять своих действительно великих и замечательных деятелей. Но может быть, в этой молчаливой скромности и заключается настоящее величие. В некоторое утешение себе будем думать так».
В 2006 году в селении Белая Криница состоялся Собор Русской Православной Старообрядческой Церкви. Он прославил в лике местных святых преподобного отца Павла Белокриницкого и его сотрудника о. Алимпия (Зверева). Ныне почитание этих святых распространяется и в других местах. Так почитание преп. Павла распространилось в Новгородской области (Санкт-Петербургская и Тверская епархия). В 2007 году на родине св. Павла митрополитом Московским и всея Руси Корнилием, казаками Рогожской слободы и местными христианами был установлен поклонный Крест.
