Вопрос: Почему в XVI — начале XVII века на православных христиан, священников и иерархов, проживавших в западных областях Московского государства, великороссы смотрели с недоверием?
Ответ: Западные области Московского государства, такие как Малороссия, территория современной Беларуси, граничили с католической Европой, что не могло не отразиться на церковном обиходе в данных областях. Католические проповедники, особенно иезуиты, основавшие свой орден в середине XVI века, старались использовать все средства, чтобы насадить свою веру, и часто посматривали в сторону православной Руси. Но если далёкая Москва, русский Север, Сибирь с их суровостью, строгостью и благочестием казались для католиков недосягаемыми («московская миссия» иезуита Антония Поссевина потерпела полный крах), то близлежащие, соседние территории сравнительно легко поддавались латинизации. Всё началось с того, что в XV веке власти Польши и Литвы добиваются от Константинополя поставления отдельного митрополита в Киев под предлогом духовного окормления православного населения, проживавшего в вышеназванных государствах. Москва благородно согласилась на этот шаг, однако намерения западных королей и князей были совершенно иными, и суть их выражалась в желании окатоличить своих соседей. Одним из первых забил тревогу святитель Московский Филарет (Романов), обративший внимание на распространение в западных областях Московии неканонического обливательного крещения. Для искоренения данного, несомненно навеянного латинством, обычая был предпринят ряд мер соборного характера.
Особый вклад в распространение латинского влияния внёс митрополит Киевский Пётр (Могила), написавший богословское сочинение «Православное вероисповедание». Однако православным оно являлось только по названию. По сути же было заражено различными католическими идеями. Аналогичным образом, сомнительные для православия положения содержал Требник этого митрополита (великопостные пассии, чин о «страстях Христовых»). В этом требнике содержится чин «отчитки», так называемого «изгнания бесов», не имеющий ничего общего с православием. Постепенно в церковь «просачивается» партесное пение, и западные веяния в иконописи всё больше дают о себе знать. Сам Пётр Могила не скрывал своих симпатий к латинству и по образцу римо-католических учебных заведений создал в Киеве духовное училище, делавшее ставку более на интеллект, нежели на духовный опыт. В подобном духе был воспитан целый ряд выпускников, которые впоследствии занимали архиерейские кафедры России и считались авторитетами в богословии. Именно на западных рубежах Московской государства появляются ещё малые, но уверенно и безмятежно развивающиеся эмбрионы ересей, против которых спустя некоторое время восстали православные христиане, несогласные с проводимой Никоном и царём церковной реформой.
