Информационная политика дореволюционной государственной власти и синодальной церкви приложила немало усилий в дискредитации вероучения, исповедуемого старообрядцами и была вынуждена именовать его предержащих не иначе, как «раскольниками». Староверы не имели таких технических возможностей, для проповеди своих религиозных взглядов, каковые находились в распоряжении государственной церкви. Это юридическая база империи, учебные заведения, издательства, типографии. Фактически – вся государственная мощь. Поэтому стали староверы в лице всех остальных называться «раскольниками», не совершавшими по существу никакого раскола. Старообрядцы остались в лоне апостольского Предания, сохранив более древние, догматически правильные формы богопочитания, в то время как приверженцы «нового обряда» заменили эти формы с древних на более позднего и сомнительного происхождения.
Старообрядцы убеждены, что они никакого раскола не совершали и остались телом Православной Церкви. А те, кто принял реформу откололись от неё. Исконно православными христианами, древлеправославными, считали себя старообрядцы и в государственных метриках записывались как «православные», что давало повод чиновникам относить таковых к новообрядному сообществу.
