Иван Васильевич Шурашов родился в 1883 г. в старообрядческой семье крестьян, проживавших в д. Заломаеве Городецкого района Нижегородской губернии. До революции Иван учился в сельской школе, затем работал плотником у судовладельцев Петра Дерюгина и Тараса Зайкова. Впоследствии стал служить начётчиком в Нижегородской епархии, являлся членом Союза старообрядческих начётчиков. На родине стяжал известность опытного проповедника и полемиста.
Нижегородский новообрядческий викарий Геннадий, после личного присутствия на нескольких его собеседованиях с миссионерами, запретил им выступать с И. Шурашовым в публичных прениях. Часто случалось так, что миссионер приезжал в какую-либо местность и вызывал старообрядцев вступить с ним в собеседование. Выходил Иван Шурашов — миссионер отказывался с ним говорить и уезжал в другое место, а вслед за ним ехал и Иван Васильевич. [1]
В 1907 г. И. Шурашов работал секретарем редакции журнала «Старообрядец». Принимал участие во Всероссийских старообрядческих съездах, проходивших в Нижнем Новгороде. В 1910 г. старообрядческую Донскую епархию возглавил епископ Геннадий (Лакомкин). По приглашению владыки Геннадия в Донскую епархию приезжает И. Шурашов с семьёй и поселяется в г. Новочеркасске. Епархиальный съезд 1911 г. избирает Ивана Васильевича секретарём владыки Геннадия и епархиальным начётчиком, притом ему определяется годовой оклад. [2] На новом месте И. Шурашов с пущим рвением берётся за дело проповеди и защиты старообрядчества. Например, с февраля 1911 г. по май 1912 г. И. Шурашов произвёл 53 открытых собеседования «с лицами разного упования», а также прочитал несколько публичных лекций на религиозные темы. [3]
Следует упомянуть, что в новообрядческой Донской епархии, помимо приходского духовенства, в те годы служили несколько десятков миссионеров, которые постоянно разъезжали по местам проживания старообрядцев и вели открытые беседы с целью обращения оных в единоверие. Иван Васильевич был единственным старообрядческим начётчиком в Донской епархии. Сначала новообрядческие миссионеры охотно соглашались вести с ним публичные беседы, но затем стали избегать собеседований. Назначали беседы, а сами не являлись на них, или сразу по 2-3 миссионера предлагали ему собеседования в разных местах. В последнем случае, Иван Васильевич физически не мог присутствовать на всех заявленных диспутах. В 1912 г. с подачи новообрядческих миссионеров на Ивана Шурашова был составлен протокол с привлечением к судебной ответственности. Окружной суд обязал его в дважды неделю посещать полицейский участок. [4]
После очередного публичного собеседования с миссионерами Шурашова обвинили в порицании «православной церкви и святых её угодников». На основании такого обвинения окружной суд в январе 1913 г. приговорил Ивана Васильевича к одному году заключения. Императорским манифестом от 21 февраля того же года срок заключения Шурашову был сокращён до восьми месяцев. [5]
После освобождения из «тюремной крепости» Иван Васильевич вновь стал подвизаться на ниве начётничества. В 1915 г. Шурашов призывается в действующую армию. На епархиальном съезде, состоявшемся в апреле 1916 г., принимается решение об оказании материальной помощи семье Шуршовых, т.к. отец семейства находится на фронте. Постановили выплачивать по 20 рублей в месяц, а также выплатить полное жалование за время «сидения в крепости» Ивана Шурашова в течение 8 месяцев. [6]
О дальнейшей судьбе Ивана Васильевича известно не много. После революции он вернулся в родные пределы Нижегородской области.
«С 1934 г. и на момент ареста работал плотником Городецкого отделения Судостройпроекта, с 1933 г. также служил председателем церковного совета Архангельской церкви г. Городца, на момент ареста в 1935 г. проживал в д. Заломаеве 1-го Кумохинского сельсовета Городецкого района Горьковского края. Состав семьи на момент ареста: жена Шурашова Наталья, домохозяйка; сын Николай, 24 года, работает плотником в Судостройпроекте; сын Григорий, 18 лет, работает на Курзе слесарем и учится в ФЗУ; сын Дмитрий, 16 лет, рассыльный колхоза «Кр. Маяк»; дочь Татьяна, 25 лет, замужем за Кадниковым Николаем Ивановичем, который работает столяром в лесоартели; дочь Любовь, 14 лет, работает в колхозе (так в документе). Отец умер в 1924 г.» [7]
Иван Васильевич Шурашов арестован 21 мая 1935 г. Городецким РО НКВД по обвинениям в том, что «совместно с попом Доброхотовым, Соколовым, Грошиковым и другими организовали в ночь на 28 апреля 1935 года террористический акт против комсомольской и пионерской молодежи, в результате выстрелом из охотничьего ружья были ранены 3 пионера» (ст. 58, п. 8 УК РСФСР). Виновным в предъявленных обвинениях И.В. Шурашов себя не признал.
Приговором выездной сессии Военного трибунала Внутренней охраны Горьковского края в открытом судебном заседании в городском театре в г. Городце 23–25 июня 1935 года Иван Васильевич Шурашов признан виновным в подстрекательстве к террористическому акту над школьной молодежью по мотивам религиозного фанатизма и классовой ненависти и на основании ч. 2 ст. 17 и ст. 58 п. 8 УК РСФСР приговорен к лишению свободы сроком на 3 года без поражения в правах и без конфискации имущества, с отбыванием наказания в лагерях НКВД, считая срок с 21 мая 1935 г.
Постановлением Особого совещания при Народном комиссаре внутренних дел СССР от 2 августа 1938 г. Иван Васильевич Шурашов за контрреволюционную деятельность приговорен к заключению в исправительный трудовой лагерь сроком на 5 лет, считая срок со дня вынесения настоящего постановления. Сведений о месте заключения И.В. Шурашова после вынесения приговора в 1935 и 1938 гг., а также сведений о дате его смерти и месте захоронения в следственном деле не обнаружено.
Заключением прокуратуры Горьковской области от 23 ноября 1989 г. Шурашов Иван Васильевич подпадает под действие ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению социальной справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов», внесудебное решение от 2 августа 1938 г. в отношении Шурашова Ивана Васильевича отменено, и он считается реабилитированным. [8]
Мы находим важным сохранить память о былых старообрядческих подвижниках и проповедниках. В своё время польза от их деятельности была колоссальной, в наши дни она пригодилась бы не меньше.
Источники
- Церковь 1913. №22. С. 534–535.
- Церковь. 1911. №32. С. 776.
- Церковь. 1912. №23. С. 562.
- Там же.
- Церковь 1913. №22. С. 534–535.
- Слово Церкви. 1916. №31. С. 654–655.
- Архивная справка ГКУ ЦАНО №1867/07-17 от 16.08.2018.
- Архивная справка ГКУ ЦАНО №1867/07-17 от 16.08.2018.
