На Урале, окрестностях Верхнего Тагила, есть издавна почитаемая в народе местность — Весёлые горы. Там, на старообрядческом кладбище, покоится тело человека удивительной судьбы — инока-схимника Максима, по прозванию Калмык. Такое прозвище он получил за свои восточные внешность и происхождение.
Родился будущий инок в среде ногайских татар. В 1724 году в числе прочих он был пленён русскими войсками. Мальчик попал в услужение к некоему новообрядцу Змееву, который относился к нему по-отечески и покрестил его у священника новообрядческой церкви с именем Михаил, в честь праздника чуда Архангела Михаила в Хонех (6 сентября). Юноша возрастал в послушании и христианских добродетелях, и хозяин был им очень доволен. Змеев обучил своего воспитанника чтению и письму, давал ему важные поручения, в том числе денежные, всегда и во всем ему доверяя.
Однажды юноша познакомился с христианами-староверами, от которых узнал о происшедшем в XVII веке церковном расколе, о гонениях на приверженцев святоцерковной старины. Убедившись, что Змеев, благодетель его, не признает старую веру и не допустит воспитанника принять её, юный Михаил решился тайно покинуть хозяина и отправился странствовать с группой христиан.
В 1729 году, пешком пройдя многие горда и веси, Михаил оказался на Урале, в Нижнетагильском заводе. Преподобный священноинок Иов, руководитель тагильских староверов (житие его помещаем отдельно), с радостью принял юношу и присоединил к старообрядческой церкви через святое миропомазание. Через некоторое время он же совершил над ним и иноческий постриг с наречением имени Максим. Новопостриженный поселился в небольшом скиту в Черноисточинских лесах, недалеко от Нижнего Тагила, у Черноисточинского завода. Там он пребывал в посте, молитве и послушании у скитских иноков.
Прошли годы. Умер настоятель лесного скита, и братия умолила инока Максима стать новым настоятелем. Отец Максим был истовым молитвенником и постником, проводил жизнь в непрестанном подвиге веры. Он заботился не только о своем ските, но и о духовной пользе всех тагильских староверов. Так, в 1765 году он ездил в Москву на поиски новых священников, поскольку была опасность оскудения старообрядческого священства на Урале. В результате поездки отец Максим разыскал священника Иродиона, имевшего бесспорное иерейское достоинство и «перемазанного» на Рогожском кладбище в Москве, а тот впоследствии принял еще 20 священников.
Есть устное народное предание о том, что некогда преподобный Максим был схвачен властями за старую веру и заключен в знаменитой Невьянской башне, служившей тогда заводскою тюрьмой. Но, как видно, Бог вывел его из этой темницы, и снова вернулся инок в свой скит.
Так в трудах и иноческих подвигах прошли еще многие годы жизни о. Максима. Скит разрастался, в нем было в начале 1770-х годов более 50 насельников, в том числе казаки, пришедшие с Дона, русские староверы из Польши и других мест.
Лесные разбойники, бродившие по Уралу, начали совершать набеги на Черноисточинский скит, и потому братия решила тайно переселиться в другое место. Их принял в свой просторный дом житель Нижнетагильского завода Андрей Иванович Рябинин. Это был потомок рода князей Хованских, придерживавшихся старой веры и бывших в опале у царских властей после знаменитого Стрелецкого бунта. Сменив фамилию, он приехал из Москвы на Урал, где несколько лет прожил в Висимских старообрядческих скитах, а потом поселился в Нижнем Тагиле, сделавшись преуспевающим купцом и ближайшим товарищем горнозаводчика Никиты Акинфиевича Демидова, который без его совета не решал никаких важных дел. В 1745 году на свои деньги Рябинин построил старообрядческую часовню в Нижнем Тагиле, строил также иноческие келии.
Священники, принятые к служению на Урале в 1760–1770-х годах, вызывали нарекание у некоторых староверов, упорно сомневавшихся в их истинности. Для разрешения споров отец Максим созвал 28 января 1778 года большой старообрядческий собор в Невьянске, на который прибыли около 50 иноков и 500 мирян из многих староверческих общин Урала. На соборе ряд участников во главе с ирюмским начетчиком М.И. Галаниным подверг критике «исправу» о. Иродиона и всех принятых им священников и предложил отвергнуть это священство и довольствоваться безпоповским положением, однако о. Максим был категорическим противником отказа от священства. Особенно он настаивал на том, что браки должны совершаться через священническое венчание, и этот довод помог остудить многие горячие головы. Собор принял компромиссное решение: оставить на совести каждого обращение к священникам, принятым от о. Иродиона.
2 мая 1779 года в Нижнем Тагиле произошел пожар, сгубивший 250 дворов, в том числе и дом Рябинина с кельями иноков. Тогда отец Максим с другими иноками удалился из городка и основал новый скит в лесу на Весёлых горах, где в мае 1783 года (по другим данным, 1782 или 1793 г.) преподобный скончался и был похоронен. После смерти могила преподобного почиталась не только скитниками, но и приходившими сюда молиться мирянами.
Диавол позавидовал славе святого и решил осквернить его мощи. Некий житель Невьянского завода по имени Василий Стариков решил вырыть из земли и сжечь тело о. Максима. Но когда злоумышленник приблизился к месту святой могилы, его внезапно обуял ужас, а руки перестали повиноваться… Диавольский замысел был посрамлен…
Через десятилетия по смерти преподобного Максима уральские старообрядцы отступили от его завета о необходимости священства и стали безпоповцами часовенного согласия, но место упокоения мощей преподобного почитать не перестали. На святой могиле происходили чудеса и исцеления от болезней и одержимости бесами…
Уже более двух столетий народ на Урале почитает могилу преподобного Максима, приходят к ней для молитвы и поклонения честным мощам Божия угодника, а до революции 1917 года ежегодно с 25 по 28 июня к его могиле и могилам других старцев совершались многотысячные крестные ходы, продолжавшиеся по нескольку дней, поскольку могилы находились в глухом лесу в месте, на десятки вёрст удалённом от уральских городов и весей.
Память сего святого 6 сентября по церковному стилю.
Тропарь преподобному Максиму Тагильскому, глас 4-й. Злове́рия угонзну́в оте́ческаго, к ве́ре Христо́ве от ю́ности прилепи́ся блаже́нне, и пусты́нное жи́тельство избра́л еси́, труды́ и боле́зньми мно́гими, моли́твою же нусы́пною, тезоимени́т яви́ся вои́стину, ве́лии уго́дник бы́в Бо́жии о́тче Макси́ме; и́ноким наста́вниче, и а́нгелом сожи́телю, моли́ непреста́нно о душа́х на́ших.
Кондак, глас 6-й. В пусты́нех о́т мира кры́яся, смиренному́дрием и чистото́ю укра́шен, яви́ся и́ноком пра́вило, и христия́ном наста́вник, и ве́ре Христо́вой храни́тель опа́сныи, преподо́бне Макси́ме, моля́ся Тому́ непреста́й, спасти́ся душа́м на́шим.
Икос. От ю́ности ко Христо́вой ве́ре прилежа́ преподо́бне, вся́ кра́сная ми́ра сего́ я́ко уме́ты вмени́в, стра́нник яви́ся Христа́ ра́ди, и пришле́ц во земли́ чуждей, а́нгельскаго сподо́бився о́браза, равноа́нгельное же жити́е проше́д, и со а́нгелы ны́не ликовству́еши в Небе́сных обителех, темже моля́ся Христу́ непреста́й, спасти́ся душа́м на́шим.
