«Гораздо прежде, чем литературная школа славянофилов высказала мысль о русском пути, оставленном в России, мысль эту исповедали и даже претерпевали всякие мучения и казни многие тысячи русского
народа, и доныне эта мысль составляет коренное убеждение значительной части русского народа — значительной и по качеству — живости высших интересов, честности, трудолюбию, значительной и по количеству, превышающему десять миллионов. Но вопрос о русском пути ставится и решается этими людьми несколько иначе, нежели славянофилами. <…>
Патриарх Никон — это церковная иерархия, ставящая себя вне Церкви, извне преобразующая быт религиозный и производящая раскол, грех здесь — насилие жизни духовной во имя духовного начала, профанация этого начала — грех против Духа Святаго…
Образцом Петра Великаго была протестантская цивилизация германских народов, образцом Никона было папство…
Никонианство состоит, конечно, не в трехперстном сложении и не в трегубой аллилуйе, оно состоит в том ложном римском начале, по которому Истина и Благодать Христова, будучи собственностью и привилегией церковной иерархии, могут принудительно навязываться ею остальной церкви как безгласному стаду, и религиозное единение всех может достигаться средствами
насилия…
Прежде, чем петровское правительство сгоняло силою на ассамблеи для увеселения по новой моде, правительство допетровское по
почину церковной власти сгоняло силою в церкви на богослужение по новым книгам; прежде чем сослали нескольких человек за русское платье, ссылали, мучили и жгли за русский крест, за русское произношение имени Христова.
Вторжение власти светской в быт народа есть явление ненормальное, но в нем нет того внутреннего противоречия, той внутренней лжи, которая является, когда власть духовная, по самой своей природе, по самому своему назначению исключающая всякое насилие, действуя насильственно, вторгается в религиозную жизнь народа. Когда власть светская действует не по-христиански, то она не вступает в противоречие с собою, потому что она не есть непременная носительница христианского начала. Кесарь может быть и язычником. Но когда власть духовная, носящая на себе Образ Христов, сознательно действует вопреки Духу Христову, она бесповоротно осуждает себя…
Несмотря на весь погром Ивана IV, русский народ остается спокоен. Страшен царь, да милостив Бог. Еще можно было жить при царе
Иване IV. Отчего же через 100 лет при «тишайшем» Алексее Михайловиче, народ вдруг почувствовал, что жить нельзя, и в отчаяньи стал бегать по лесам и болотам, засел в трущобах и полез на горящие костры? Что такое случилось? А случилось то, что представители духовного начала изменили этому началу,
архиереи уклонились в латинство, не стало истинной духовной власти в России, наступило царство антихристово. На престол митрополита-мученика сел патриарх-мучитель — и народ, терпеливо сносивший страшные мучительства царя Ивана, не вынес ничтожных сравнительно мучительств патриарха Никона…
Отрицательная сторона петрова дела не представлялася ему (народу) чем-то самостоятельным, он видел в ней лишь продолжение никонова дела, и если некоторые раскольники считали Петра Великаго антихристом, то лишь по наследству, потому что начало антихристова царства, по общему убеждению в расколе, было положено в 1666 году… Петр Великий насильно вводил западное просвещение, то есть полезные науки и искусства, но прежде
этого насилия в мирском просвещении, патриаршество стало насильственно вводить мнимое просвещение духовное посредством исправления книг; причем, если Петр Великий вводил большею частию вещи несомненно полезные, то решительно нельзя сказать: с какой точки зрения полезнее произносить Иисус вместо Исус или выпускать «аз» и слово «истиннаго» в Символе Веры».
Когда был оставлен русский путь и как на него вернуться? Златоструй, 1992, 2. С.7.
Об авторе:
Владимир Сергеевич Соловьев — русский религиозный мыслитель, мистик, поэт и публицист, литературный критик,
