История жизни старообрядческого протоиерея о. Моисея Трифоновича Семенихина — это не просто история какого-то одного (пусть и значимого) человека, это история целой эпохи со всеми ее перипетиями и тенденциями. Судьба его характерна, а некоторые поступки показательны. Итак, начнем.
Родился Моисей Трифонович Семенихин в д. Скородное (в разные периоды времени написание 1-е Скородное, Липиново-Скородное) Фатежского уезда (ныне Золотухинского района) Курской губернии (ныне области) 28 марта (согласно анкете уполномоченного по делам религии 1956 г.) или 15 ноября (на основании документов немецкой оккупационной администрации 1942 г.) 1885 года рождения. Отец его — Трифон Семенихин; мать — Елена, урожденная Кутафина [1; 2].
Раннее детство Моисея Семенихина пришлось на конец XIX века, в том числе на период царствования Александра III (до ноября 1894 г.), политика которого в отношении старообрядцев носила дискриминационный характер.
В деревне Липиново-Скородное проживали (и до настоящего времени проживают) старообрядцы (древлеправославные христиане) и, соответственно, совершались богослужения. В XIX веке «раскольничьи молельни» (в тексте документа во множественном числе; вероятно, имелось ввиду, что богослужения поочередно проводились на дому у нижеуказанных лиц) д. Липиново-Скородное принадлежали крестьянам Никите, Илариону и Стефану Стрелковым и Гавриилу Семенихину (деду Моисея Трифоновича). По сохранившимся данным, в ноябре 1892 и мае 1893 годов власти эти молельни разоряли, а богослужебное имущество конфисковывали. Например, в ноябре 1892 года в молельне у Гавриила Семенихина было конфисковано:
1) большой медный крест;
2) пять малых медных крестов, из них четыре вделаны в дерево;
3) четыре медных складня, один о четырех разворотах, вделан в дерево, и три малых о трех разворотах;
4) три медных иконы, вделанных в дерево;
5) медная кадильница;
6) стеклянная лампадка;
7) пять стеклянных стаканчиков для лампадок с крышками;
8) медная подставка для лампадки;
9) пять железных подсевок для свечей;
10) деревянная коробка для ладана;
11) три лестовки.
Конфискат был отправлен в Дерловскую единоверческую церковь [3].
Моисей Трифонович Семенихин получил начальное образование. Был женат на уроженке д. Дерлово Ирине Стефановне Конаревой, рожденной 17 марта 1885 года. В браке имел детей. С 1916 года служил уставщиком в г. Сычевка Смоленской области [1; 4].
4 ноября 1923 года старообрядцы, не принявшие священство, рукоположенное митрополитом Амвросием и его ставленниками, в обиходе именуемые беглопоповцами, приняли Саратовского архиепископа Николу (в миру Позднева Петра Алексеевича) и таким образом восстановили трехчинную иерархию. Этот момент стал отправной точкой для изменений в жизни старообрядческих-беглопоповских общин. Так, в 1926 году архиепископом Николой в с. Скородном Сергиевской волости Фатежского уезда была освящена церковь в честь свв. Козьмы и Домиана. В 1928 году в нее был рукоположен священник, уроженец этого же села Моисей Трифонович Семенихин, как уже говорилось, до того служивший уставщиком в г. Сычевка [5].
Впрочем, уже в 1931 году скороднянский священник о. Моисей Трифонович Семенихин за неуплату продовольственного налога был раскулачен. Согласно версии, данной в собственноручной анкете уполномоченному Совета по делам религиозных культов, он подлежал высылке, но скрылся [6]. Однако, по рассказам дочери Татьяны, ее отец протоиерей Моисей все-таки был выслан в Казахстан со своей старшей дочерью (ее старшей сестрой), но, сначала устроив побег дочери, бежал уже из ссылки (жена о. Моисея и остальные дети, ввиду их малолетнего возраста, не высылались).
В 1933 году старообрядческий храм во имя св. Козьмы и Домиана в с. Скородном местные власти разобрали и из этого материала был построен дом для учителей. Между тем сам отец Моисей был вынужден скрываться, работая по строительным специальностям: сначала в 1932-м в Москве столяром на Павелецком вокзале, затем с 1933 года три года работал строительным десятником на 1-м Московском конезаводе, затем в 1936-м перешел на должность строительного техника на 15-й конезавод в Орле, после чего работал строительным десятником в Горстройтресте г. Курска (с 1937 года), Облнефтесбыте (в 1939 г.) и на кирпичном заводе им. Сталина в д. Дерлово Золотухинского района (с 1940 г.) [6]. Семья его тем временем жила в землянке в с. Скородном и однажды в случившуюся тогда очень снежную зиму оказалась погребенной под снегом. Не имея возможности выбраться самостоятельно, она спаслась только благодаря помощи соседей старообрядцев.
После того как ноябре 1941 года Курск и значительная часть Курской области были оккупированы немецко-фашистскими войсками, в конце 1941 или в самом начале 1942 гг. древлеправославные христиане-старообрядцы как с. Скородное, так и других окрестных старообрядческих сел и деревень призвали десять лет скрывавшегося от властей о. Моисея Трифоновича Семенихина вернуться к священническому служению. Уже на утро праздника Богоявления (Крещения) 1942 г. (19 января н.ст. или 6 января ст.ст.) он совершал торжественное освящение воды на р. Снова (т.н. хождение на Иордань). По свидетельствам очевидцев, заранее во льду была вырублена прорубь в виде осьмиконечного креста, а сам вырубленный ледяной крест размером в человеческий рост был установлен около проруби. На богослужении присутствовали старообрядцы сел Скородное, Дерлово, Боево и прочих, а также проживавшие в соседних селениях христиане господствующего вероисповедания. Очевидцам запомнилось, что после окончания богослужения освященную воду из проруби прежде набирали старообрядцы, затем верующие господствующего вероисповедания и только потом, терпеливо дождавшись своей очереди, воду набирали, также и простые немецкие солдаты.
В феврале — марте 1942 года в с. Скородном на том же месте, где и стояла, ранее и из того же материала была вновь построена церковь свв. Козьмы и Домиана, для чего, конечно, был разобран дом, в котором с 1933 года жили учителя, также были разобраны некоторые колхозные постройки (сараи) [6].
В период оккупации случилась одна история, поведение в которой о. Моисея Семенихина и его роль показательны. Немецкими оккупационными властями были арестованы трое местных коммунистов, не успевших отступить с частями РККА. Один из них приходился каким-то родственником о. Моисею, другой был председателем колхоза, а третий председателем сельсовета. Всех троих должны были вскоре расстрелять.
И вот о. Моисей Семенихин, пострадавший от Советской власти и десять лет скрывавшийся во избежание ссылки, пришел в немецкую комендатуру и стал ходатайствовать об арестованных коммунистах. В результате их не расстреляли, а отдали как бы «на поруки» о. Моисею Семенихину: в период оккупации они проживали безвыездно в с. Скородном и ежедневно отмечались у о. Моисея в специальной книге.
После освобождения Курской области от немецко-фашистских захватчиков о. Моисей Семенихин, опасаясь ареста, стал скрываться. Так продолжалось какое-то непродолжительное время. Сдаться властям его уговорили те трое спасенных им коммунистов. Он был арестован, но по их ходатайству освобожден.
20 сентября 1946 года зарегистрировано религиозное общество старообрядцев беглопоповского согласия в с. Скородном Ново-Спасского сельсовета Золотухинского района [7]. В качестве «служителя культа» в этом религиозном обществе был зарегистрирован священник о. Моисей Трифонович Семенихин [8].
В июне 1951 года местные власти в лице Ново-Спасского сельсовета и Золотухинского райисполкома попытались забрать у старообрядческой общины с. Скородного здание храма. Логика их суждения была такова. Во-первых, Ново-Спасский сельсовет испытывает крайнюю нужду в помещении для школы, а у старообрядческой общины это помещение есть. Здание достаточно большое, примерно 90–100 кв.м., из которых 50–60 кв.м. занимается непосредственно храмом (маленьким алтарем, клиросом и помещением для молящихся), а вторая часть является квартирой священника Семенихина, причем половина крыши (над храмом) покрыта железом (вторая половина — над квартирой о. Моисея Семенихина — соломой). Во-вторых, стройматериал, из которого построен храм в октябре 1941 года, был взят с разобранных учительских домов и колхозных хозяйственных построек, а следовательно, принадлежит не религиозной общине, а Советской власти (почему-то забывается тот факт, что эти строения в 1933 году как раз и были построены из стройматериала, полученного в результате разбора храма). 12 июня 1951 года Золотухинский райисполком вынес решение о возвращении помещения, занимаемого Скороднянской общиной старообрядцев, школе и 20 июня направил соответствующее письмо уполномоченному Совета по делам религиозных культов по Курской области Отцовскому. Тот, в свою очередь, 23 августа того же года вместе с сопроводительным письмом на пяти листах направил все эти документы в Москву, в Совет по делам религиозных культов, председателю Совета И.В. Полянскому с просьбой «дать свое согласие на оформление материала по этому вопросу в соответствующем порядке». Решение Совета по делам религиозных культов нам неизвестно (в архивном деле его нет), но, по-видимому, оно было отрицательным, т.к. здание храма так и осталось в пользовании старообрядческой общины и в дальнейшем попыток забрать его не было [9].
В феврале 1951 года главой Древлеправославной Церкви архиепископом Московским Иоанном (Калининым) для четырех приходов Курской области был образован благочиннический округ. Благочинным был назначен о. Моисей Семенихин [10]. Такое решение отнюдь не являлось прихотью архиепископа Иоанна и было основано на объективных обстоятельствах, а именно на том, что в Курской области находилось четыре из двенадцати официально зарегистрированных на территории СССР приходов Древлеправославной Церкви («беглопоповского согласия») (естественно, были и незарегистрированные, причем очень большие приходы, например в Грузинской ССР). Золотухинский же район Курской области, как отмечал уполномоченный, «является гнездом старообрядчества в Курской области. Примерно 50% населения Золотухинского района являются старообрядцами, передавая это вероисповедание из поколения в поколение. В соседних Свободинском и Поныровском районах это вероисповедание также имеет значительное распространение. Верующие, проживающие в Свободинском и Поныровском районах, приписаны к Скороднянскому и Боевскому приходам [11]». В Скороднянском религиозном обществе старообрядцев, по официальным данным, на тот период насчитывалось 400 человек верующих и к нему, кроме того, было приписано еще восемь сел четырех окружающих районов (1-е Скородное, 2-е Скородное, Дерлово, Донское, Шемское Золотухинского района, Овсянниково, Малахово, Казацкая Стрелецкого района) и г. Курск [10].
В июне 1954 года на заседании Совета Архиепископии архиепископом Иоанном о. Моисей Семенихин был выдвинут кандидатом для рукоположения в сан епископа, но получил отвод [12].
Следует отметить, что согласно указаниям Совета по делам религиозных культов, в частности инструкции №1/166 от 29.03.1951 г., в обязанности уполномоченных Совета входили сбор информации и информирование Совета о выполнении религиозной обрядности и учет посещаемости верующими молитвенных зданий в особо посещаемые религиозные праздники. Согласно этим данным, в Скороднянском старообрядческом религиозном обществе совершено крещений: в 1950 — 21, в 1951 — 19, в 1952 — 25, в 1953 — 14, 1954 — 30; венчаний: в 1950 — 1, в 1951 — 4, в 1952 — 3, в 1953 — 2, 1954 — 1; похорон (так в тексте): в 1950 — 14, в 1951 — 6, в 1952 — 8, в 1953 — 7, 1954 — 9 [13]. Таким образом, мы имеем статистические данные, которые, впрочем, сами уполномоченные Совета считали довольно условным и значительно преуменьшенными. Уполномоченный Совета по делам религиозных культов по Курской области отмечал, что «цифровые данные о совершенных обрядах, полученные от служителя культа, не могут еще служить показателем спада или роста религиозности, особенно в старообрядческой вере» [14].
Период руководства Коммунистической партией и Советским Союзом Никитой Сергеевичем Хрущевым (7 сентября 1953 — 14 октября 1964) для религии и верующих в СССР означал возвращение «верогонений». Именно в этот период велась наиболее последовательная и плодотворная борьба с религией и церковью. На этом этапе руководство СССР учло, что открытое преследование священнослужителей и закрытие храмов только «усиливает религиозность». Поэтому для ослабления влияния религии и церкви был применен целый набор новых методов:
• акцент на отрыве детей и школьников от религии и церкви;
• ограничение передвижения священнослужителей с целью исполнения треб в тех религиозных общинах и группах, которые не получили возможности зарегистрироваться и не могли иметь своего «служителя культа», что привело к самоликвидации многих малочисленных общин;
• высокое налогообложение духовенства;
• жесткий контроль за деятельностью «служителей культа»;
• дискредитация священнослужителей в глазах массы населения (в том числе с привлечением прессы (фельетоны, статьи));
• активное вмешательство государственных структур во внутреннюю жизнь религиозных общин (в частности, в вопросах ограничения доходов «служителей культа») и конфессий (в частности, в кадровую политику религиозных конфессий).
Все это в значительной степени обусловило отрыв части населения от церкви и привело общество к тому безрелигиозному, бездуховному состоянию, в котором оно находится теперь. Естественно, коснулись эти «верогонения» и старообрядцев. Так, в 1960-м предупреждение Уполномоченного о нарушении советского законодательства о культах получил о. Моисей Семенихин. Причиной тому было то, что на Богоявление (Крещение) 1960 года в алтаре во время богослужения протоиерею Моисею прислуживали двое отроков (в тексте «учеников»), а «одного из них он взял для подворного обхода верующих («христославия»); на второй день он взял этого же ученика для участия в службе на дому (40-дневная панихида по покойнику)». Председателем Новоспасского сельсовета эти факты были донесены Уполномоченному, который вызвал о. Моисея Семенихина к себе и предупредил его, что если он хотя бы один раз еще позволит себе подобные действия, то будет снят с регистрации [15].
В 1962 году «в целях ослабления активности духовенства в распространении религиозных обрядов» Советом по делам религиозных культов при Совмине СССР была поставлена задача уполномоченным Совета «рекомендовать» исполнительным органам старообрядческих церквей перевести священнослужителей «на твердый оклад содержания из средств церковных обществ». Старообрядческое духовенство Курской области было переведено на твердые оклады с 1 апреля 1962 года: в Чаплыгинской и Льговской старообрядческих церквах священникам был установлен оклад по 40 рублей в месяц, в Боевской и Скородненской — по 50 рублей в месяц. Такие же ставки оклада оставались и в следующем, 1963-м, году. При этом как исполнительным органам, так и священникам уполномоченным «было разъяснено советское законодательство о культах, и они были предупреждены о последствиях этих нарушений». Однако, по свидетельству уполномоченного, данное мероприятие не дало ощутимых результатов, и значительного снижения активности старообрядческого духовенства не последовало [16].
При сменившем архиепископа Иоанна архиепископе Епифании (в миру Евфимий Кузьмич Абрамов) протоиерей Моисей Семенихин был отстранен от должности благочинного. Для этого в августе 1961 года архиепископом Куйбышевским, Московским и всея Руси Епифанием (Абрамовым) в Куйбышев были вызваны священники всех четырех старообрядческих церквей Курской области. Новый благочинный на приходы Курской области назначен не был, но и решения об упразднении благочиния не было тоже. Анализируя ситуацию, уполномоченный Совета по делам религиозных культов отмечает, что благочиние создавалось архиепископом Иоанном в целях оживления церковной деятельности и усиления контроля, а «сейчас каждое старообрядческое религиозное общество ведет самостоятельный, самобытный образ религиозной жизни. Благочинного нет, а из религиозного центра (Куйбышева), никакого руководства священники, по существу, не получают и без вызова, по своей инициативе, туда не выезжают [17].
После смещения Никиты Сергеевича Хрущева в истории Советского государства и его народа начался новый период, связанный с именем Леонида Ильича Брежнева. Этот период был отмечен прекращением репрессивной политики по отношению к церкви и верующим при сохранении в целом атеистической государственной политики и активной антирелигиозной пропаганды.
В январе 1962 года архиепископ Епифаний ушел на покой. Приемником его с 4 марта 1963 года стал Новозыбковский архиепископ Иеремия (в миру Яков Винальевич Матвиевич). При нем с 17 по 19 июня 1966 года в г. Новозыбкове Брянской области прошел первый за десять лет Архиерейский собор Древлеправославной Церкви (предыдущий был в 1955 году). На этом Соборе о. Моисей Семенихин был вновь избран в Высший Духовный Совет (вместе с архиепископом Иеремией (Матвиевичем), еп. Евсевием (Самарцевым), иереями Леонтием Дорофеевым и Афанасием Калининым), а также в комиссию по изучению вопроса о чиноприеме от Белокриницкой церкви (вместе с протоиереем о. Иоанном Исаевым, иереями о. Леонтием Дорофеевым и о. Афанасием Калининым). Также Архиерейский собор по заявлению о. Моисея Семенихина упразднил благочиние в Курской области [18].
5 сентября 1968 года служивший с 1964 года в с. Чаплыгино епископ Евсевий (Самарцев) умер. На его место (т.е. на служение в Чаплыгинский приход) отцом Моисеем был рекомендован житель д. Овсянниково Борис Евтропьевич Овсянников (читавший в ночь Евангелие над почившим епископом). В начале декабря 1968 года архиепископом Иеремией Борис Овсянников был рукоположен в сан священника и направлен на служение в с. Чаплыгино. 27 апреля 1969 года о. Борис Овсянников был пострижен в иноческий чин с наречением имени Варсонофий и рукоположен в сан епископа [19]. Он сыграет определенную роль в последующих событиях.
В воскресенье 4 июля (21 июня по старому стилю) 1971 года произошло событие, на десятилетие изменившее конфессиональную принадлежность Скороднинской старообрядческой общины. В этот день после совершения божественной литургии состоялось совещание, на котором присутствовали: протоиерей о. Моисей Семенихин, председатель церковного совета Стрелкова Екатерина Елезаровна, член церковного совета Стрелкова Варвара Петровна, счетовод Стрелкова Марья Петровна, председатель ревизионной комиссии Широбоков Иван Александрович, член ревизионной комиссии Сидоров Федор Фотеевич и секретарь ревизионной комиссии Стрелков Афанасий Иванович, а также члены «двадцатки» в количестве 17 человек и прихожане. После семипоклонного начала и пения молитвы Святому Духу Царю Небесный совещание открыла председатель церковного совета Стрелкова Екатерина Елизаровна. Рассматривалось три вопроса.
Во-первых, был заслушан доклад о. Моисея Семенихина о его вызове в Архиепископию 24 июня 1971 года по донесению епископа Варсонофия о якобы имевшем место недостойном священнического сана поведении о. Моисея, которое выражалось в небрежном отношении его к своему епископу (то есть еп. Варсонофию) и посылке в Архиепископию клеветнических писем на него.
«Рассмотрев первый вопрос, якобы о. Моисей недостоин священнического сана своим поведением. Постановили. О. Моисей наш уроженец односельчанин, с самых молодых лет воспитывался в семье твердых верующих христиан. В доме их содержался 60 лет молитвенный дом, с молодых лет обучался чтению священным книгам. А также обучался знаменному демейственному пению и многих сам научил, и мы за ним с самых молодых лет не имеем никакого отрицательного замечания. В настоящее время о. Моисей служит у нас священником 45-й год, за это время много перенес репрессии от гражданской власти и все это мужественно перенес. И так что о. Моисей достоин священнического сана, и просим Ваше решение отменить или выехать к нам на место расследования, а в-ка Варсонофий, если принял святительский сан, то пусть святит, а не марает. Что касается писем на в-ку Варсонофия, мы пригласили тех людей, которым писали, они показали, что письма писали мы во главе с Овсянниковой Александрой Ивановной, а о. Моисей в них не участвовал и не писал».
Вторым вопросом был рассмотрен пункт пятый письма Архиепископии, в котором говорится, что под предлогом исполнения обязанностей уборщицы церкви и квартиры священника, расположенной «смежно» с церковью, у протоиерея о. Моисея в квартире, или, как он называет, в сторожке, постоянно проживает посторонняя женщина. Архиепископия обязывает о. Моисея и церковный совет уволить из уборщиц и выселить из квартиры указанную выше постороннюю женщину.
В ответ на это обвинение и требование Архиепископии совещание постановило следующее.
«Уборщица, она же и сторож, Комарова Татьяна Лукьяновна по договоренности с церковным советом и приходом. Имеет 67 лет, как беспризорная проживает у нас 12 лет, выполняет свои обязанности честно, не имеем мы за нею замечаний никаких, проживает она в доме отдельном от священника, в сторожке, а не в квартире священника, дожила до преклонных лет, и Вы нас заставляете выселить ея в белый свет без всякой причины, и мы не можем набрать такой бесчеловечной, зверской совести без причины взять человека преклонных лет за шею и выбросить, это будет такой поступок не христианский, и это мы выполнить не можем, вините Вы нас как хотите, да и о. Моисей более 80 лет, в этом соблазна нет никакого. Да и Вас, быть может, обслуживает женщина и Варсонофия тоже. Что касается богослужения, у нас совершается каждый праздник».
Третьим вопросом на совещании рассматривался вопрос о неканонических действиях архиепископа Павла и его секретаря о. Афанасия Калинина. Приводились сведения об участии архиепископа Павла «в съезде в Загорске всех странствующих за мир», где он «подходил под благословение никонианскому еретику патриарху и целовал руку его» и участии архиепископа Павла и его секретаря отца Афанасия Калинина в соборе «при постановлении патриарха Никоновой ереси Пимена Крутицкого, что является видом присоединения к никонианской ереси, 2-го и 1-го чина, так как у никониан совершается крещение трехпогружательное, это 2-го чина, и еще поливательное, и окропительное, и в одной воде крестят. Это ересь 1-го чина, а архиепископ Павел был единомысленником в избрании патриарха Пимена Крутицкого, что является принятием ереси их».
По данному вопросу совещание постановило:
«Мы, православные христиане-старообрядцы, ревнуя поревновав о Господе Бозе Вседержителе, уклоняемся от такой ереси, как наши предки, и решили отойти от архиепископа Павла как смешавшегося с ересию никонианскою, а находим справедливость и закон в наших братьях православных христианах старообрядцах Белокринической иерархии, и решили написать заявление в Белокриническую Архиепископию о принятии нас в лоно своей святой Матери Церкви. На что прилагаем в доказательство письмо священноиерея о. Леонтия Дорофеева от 15/VI.71 г.».
Протокол подписали священнопротоиерей о. Моисей, председатель церковного совета Стрелкова Е.Е., член церковного совета Стрелкова В.П., счетовод Стрелкова М.П., председатель рев. комиссии Широбоков И.А., член рев. комиссии Сидоров Ф.Ф., секретарь рев. комиссии Стрелков А.И., члены двадцатки, прихожане (следуют еще 17 подписей) [20]. Большой интерес представляют упоминаемое письмо о. Леонтия Дорофеева, а также прилагаемое, но не упоминаемое в тексте Протокола, письмо Босова Я.Н. и Михайлова И.К. из Грузинской ССР. В письме о. Леонтия Дорофеева говорится следующее.
«Господи благослови! Боголюбивый о Христе брат и сослужитель Христовой церкви о. Моисей! Мир ти и спасение и во всем благое споспешение подаждь Господи. Извините меня за долгое молчание и задержание свидетельства о исповеди, каковую прилагаю к сему письму. Прости, дорогой, не мог лучше сообразить, как составить. В субботу 29-го мая прибыли в Москву смиренный Павел с секретарем Архиепископии Афанасием. У поезда их встретили никонианские представители, духовныя лица, как почетных гостей, на поместный Собор русской патриаршей Церкви, устроили их в гостиницы, а вечером являются к нам в храм. Ночевали в сторожке. После литургии я объявил молящимся, что давно молва идет, что хотят соединить всех в одну Церковь. Вл-ко, объясни прихожанам, для этой цели Вы прибыли на Собор? Я спросил: Ваше участие обязательно? Ответил: нет, мы просто поинтересоваться как почетныя гости. У нас в литургии участие не имели, пообедали и отправились по назначению. Пробыли они там до 4 июня и вечером отправились в Новозыбков. На этот собор и меня включили, но я вконец отказался и с Арх. Павлом серьезно поговорил: нечего бы и Вам там делать. Белокриницкие отказались, а вы лезете, куда не следует. Он ответил: Иосиф (Моржаков, архиепископ, глава Белокриницкой иерархии с 1961 по 1970 гг. — Прим. автора) везде ездил, и не обвиняешь их, а на своего нападаешь. Мой ответ: Если вам нравятся еретики, то целуйтесь с ними, проклятыми. Теперь вызвал Арх. Павла телеграммой о. Петр Симонов. 8 июня самолетом отправились с диаконом за Байкал в Улан-Удэ. У нас в Москве в храме все спокойно, слава Богу. Но недовольны, что архиепископ был у никониан на Соборе. Желаю Вам трудиться на ниве Христовой — для блага древняго благочестия. 15.6.71 г. Священноиерей — подпись Леонтий» [21].
Текст второго письма гласит (по словам дочери арх. Павла Анастасии Тереутовой (Машининой), в тексте письма искажены некоторые имена и факты):
«1969 г. 7 июня. Когда был съезд в Москве в Загорске всего духовенства всех вер, где обсуждался вопрос за мир, где были христиане из Грузии уставщик нашего Арх. Павла Евдоким Никонович (Шатохин. — Прим. автора), 2-й Федот Котов, попечитель, 3-я Наталья Лазаревна (возможно, ошибка в отчестве. — Прим. автора), куда прибыл наш архиепископ Павел. При встрече архиепископа Павла с никонианским патриархом Алексием Павел принял от него благословение, обнявшись и поцеловавшись, они удивились такой встрече. В ужасе сказали они: владыка, зачем же ты поцеловал сатану? Павел сказал: я с ним знаком давно. Садясь за стол трапезы, патриарх благословил трапезу, и Павел с ним сел. После трапезы женщина-христианка Наталья Лазаревна стала укорять архиепископа Павла, сказала: в-ка, зачем же ты нас ведешь к католизму (так в тексте). Павел ответил: я тебя отлучу от церкви, она сказала: если ты за правду отлучишь, то Бог не отлучит. Павел говорит: я здесь старше Бога (сомнительно. — Прим. автора), мне дана власть и решать. и вязать все. А Бог на небесах. Эти слова передала Наталья Ивановна (?) с Грузии.
Адреса для справок.
Грузия ССР ст. Уреки Госпитомник
Басову (Босову. — Прим. автора) Якову Никифоровичу.
2-й
Грузия ССР ст. Натанебы
Селения Шикветили
Михайлову Ивану Кириловичу (возм., правильно — Кирилу Ивановичу — Прим. автора)» [22].
10/23 июля 1971 года на праздник Положения Ризы Господни в храме с. Скородного вновь имело место собрание верующих во главе с о. Моисеем Семенихиным. По итогам собрания был составлен т.н. «Приговор» следующего содержания.
«Мы, верующие, православные христиане-старообрядцы Курской области Золотухинского района Н-Спаского с/совета села 1-е Скородное. На праздник положения Ризы Господни 10 июля после Божественной литургии, обсуждали свои религиозные вопросы, следующие. Имеются сведения, что при участии на съезде в Загорске всех вероисповеданий земного шара за мир, наш архиепископ Павел подходил под благословение никонианскому еретику патриарху Алексию и целовал руку его. 2-е — имеется сведение, что 30 мая 2 июня 71 г. архиепископ Павел со своим секретарем о. Афанасием Калининым участвовали в соборе при постановлении патриарха никоновской ереси, Пимена Крутицкого, что является присоединением к никоновской ереси. 2-го и 1-го чина. Мы, христиане-старообрядцы, не желаем присоединяться к никонианской этой ереси. А посему и решили, как наши предки, отойти от этой никонианской ереси. и от архиепископа Павла, принявшего эту никонианскую ересь. А находим справедливость закона в наших братьях православных христиан-старообрядцев Белокринической иерархии, и решили написать настоящий приговор. С личными нашими подписями и заявление в Белокриническую Архиепископию о принятии нас в лоно своей святой матери церкви, на что нам приложить выписку из протокола от 21 июня 4 июля по 3-му вопросу. И в доказательство копия письма священника о. Леонтия Дорофеева от 15/VI.71 г.
И считать нас с 10–23 июля независимыми быть от архиепископа Павла.
К сему мы христиане подписуемся».
Далее следуют подписи членов церковного совета, членов ревизионной комиссии, членов двадцадки и прихожан (159 подписей) [23]. На основании данного «Приговора» 1 августа 1971 года протоиереем о. Моисеем Семенихиным епископу Кишиневскому Никодиму (в миру Латышев Никита Тимофеевич — с 24 октября 1971 г. по 11 февраля 1986 г. Архиепископ Московский и всея Руси Белокриницкой иерархии) было подано прошение следующего содержания:
«Г. И. Х. С. Б., п. нас.
Преосвященнейшему Владыке Никодиму
Епископу Кишеневскому, Заместителю
Архиепископа Московского и всея РусиПротоиерея о. Моисея Семенихина
Курской обл. Золотухинского р-на
Н-Спасского с/с села СкородноеПрошение
Владыко Святыи! Признавая истинность Белокриницкой иерархии и сожалея о разделении, в котором мы находимся, прошу принять меня в лоно старообрядческой церкви Белокринического согласия. И весь наш приход под влиянием действия Архиепископа Павла, сближающегося с еретиками Никониянами и враждующего против братьев-старообрядцев Белокринического согласия, вынес приговор от 10–23 июля 1971 года выйти из подчинения Архиепископа Павла и просить о приеме под Ваш Святительский Амофор.Прошу Ваших архипастырских молитв и благословения» [24].
В ответ на Прошение епископ Никодим телеграфировал в Москву епископу Иринарху:
«Благословляю протоиерея Моисея и всех его прихожан принять в лоно Христовой Церкви Белокриницкого согласия. Согласовать этот вопрос в Совете по делам религии. Да поможет Вам Бог это дело совершить. Епископ Никодим» [25].
В результате произошло присоединение о. Моисея Семенихина к Белокриницкой иерархии, о чем был составлен Акт следующего содержания.
«Во славу святыя единосущная животворящия и неразделимыя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, в граде Москве 1971 года месяца августа в 20 день на память святаго пророка Самуила в Старообрядческой Архиепископии Московской и всея Руси по благословению старообрядческого Епископа Кишиневского Никодима, Заместителя Старообрядческого Архиепископа Московского и всея Руси, Преосвященный старообрядческий Епископ Киевский, Винницкий и Одесский Иринарх совершил чин примирения протоиерея Моисея Трифоновича Семенихина из села Скородное Курской области, обратившегося от церковного раздора, именуемого в прошлом беглопоповством, а ныне возглавляемого архиепископом Новозыбковским Павлом, к истинной святой Соборной и Апостольской церкви, исповедуемой древлеправославными христианами-старообрядцами, приемлющими священство Белокриницкой иерахии.
Протоиерей Моисей Трифонович Семенихин соединился в церковное общение со Старообрядческой Архиепископией Московской и всея Руси по убеждению в истинности старообрядческой Белокриницкой иерархии, а также по единомысленному стремлению его духовной паствы примириться со старообрядцами, приемлющими священство Белокриницкой иерархии, что протоиерей Моисей подтвердил представленными в Старообрядческую Архиепископию письменными документами».
Акт засвидетельствован подписями епископа Киевского, Винницкого и Одесского Иринарха (в миру — Иван Поликарпович Вологжанин) и протоирея о. Моисея Семенихина [26].
Следует заметить, что данное событие не осталось без внимания властей и за «значительное нарушение законодательства о культах, выражавшееся в неоднократном проведении по инициативе священника Скороднянской старообрядческой церкви Семенихина М.Т. административных собраний верующих без разрешения райисполкома» о. Моисей административной комиссией Золотухинского райисполкома был подвергнут штрафу в размере 50 рублей [27]. В тот год о. Моисею Семенихину исполнилось 86 лет.
В составляемых уполномеченным Совета по делам религии при Совете Министров СССР (этот орган образован в декабре 1965 года в результате слияния Совета по делам Русской Православной Церкви и Совета по делам религиозных культов) Сведениях о религиозных объединениях Курской области за 1971 год старообрядческая церковь в с. Скородном значится принадлежащей к Белокринцкому согласию. В данном религиозном объединении числится зарегистрированным 1 служитель культа (естественно, о. Моисей Семенихин). Также в религиозном объединении числятся 6 членов исполнительного органа, из которых один получает оплату и один человек обслуживающего персонала (вероятно, сторож) [28]. Кроме того, в отчете уполномоченного сообщается, что в Скороднянском религиозном обществе старообрядцев в 1971 году было совершено 17 крещений и 9 «очных отпеваний» [29]. В таблице о поступлении и расходе средств приводятся следующие сведения [30]:
| Остаток на 01.01.71 | Всего поступ. | От исп. обрядов | От прод. свечей | Добр. пож. | От прод. пред. культа | Общие расх. | На содерж. служ. культа | На содерж. исп. орг. | На содерж. обсл. перс. | На рем. здания | В фонд мира | Религ. центрам | Ост. на конец года |
| 550 | 1210 | 682 | —- | 156 | 150 | 1075 | 600 | 96 | 192 | 96 | — | — | 685 |
В 1974 году уполномоченный предоставляет в Совет следующие сведения о старообрядческой церкви в с. Скородном за 1973 год. В данном религиозном объединении также числится один зарегистрированный служитель культа, шесть членов исполнительного органа и один человек обслуживающего персонала [31]. В таблице сведений о религиозной обрядности сообщается, что в Скороднянском религиозном обществе старообрядцев в этом году было совершено 7 крещений, 7 «очных отпеваний» и 3 «заочных отпевания» [32]. В таблице о поступлении и расходе средств приводятся следующие сведения [33]:
| Остаток на 01.01.73 | Всего поступ. | От исп. обрядов | От прод. свечей | Добр. пож. | От прод. пред. культа | Общие расх. | На содерж. служ. культа | На содерж. исп. орг. | На содерж. обсл. перс. | На рем. здания | В фонд мира | Религ. центрам | Ост. на конец года |
| 355 | 1315 | 367 | —- | 188 | 160 | 1241 | 600 | 96 | 192 | 140 | 185 | — | 429 |
Почти аналогичные данные (кроме небольшой разницы в таблицах об обрядности и о доходах и расходах) уполномоченный предоставляет в Совет и за 1975, и за 1976, и за 1977, и за 1978, и за 1979 годы [34].
В 1980 году на 95-м году своей жизни о. Моисей Трифонович Семенихин почил в Бозе [35]. Погребение протоиерея Моисея Семенихина совершал протоиерей Александр Берестнев, бывший в то время настоятелем Покровского кафедрального собора в Москве (впоследствии священноинок Амфилохий) [36]. На третью годовщину смерти совершал панихиду в старообрядческом храме в честь свв. Козьмы и Домиана в с. Скородном иерей о. Валерий Осташенко, служивший в Калужском Никольском храме (годы служения 1981–2008) [37, с. 53–56]. Он же венчал дочь о. Моисея Татьяну с ее мужем Петром Ивановичем Чаплыгиным.
После смерти о. Моисея деятельность Скороднянской старообрядческой общины постепенно сошла на нет [38]. В довершение ко всему в 1983–1984 годах прокатилась волна краж икон из старообрядческих храмов: были похищены иконы из Скороднянского и Боевского старообрядческих храмов [39]. В результате скороднянские прихожане были вынуждены спасать богослужебное имущество храма: часть икон дочь о. Моисея Татьяна Моисеевна Чаплыгина передала Успенскому старообрядческому храму в г. Курске (в настоящее время принадлежит Русской Древлеправославной Церкви). Какая-то часть икон находилась в частном владении у прихожан с. Скородного. Здание Скороднянской старообрядческой церкви неизвестными лицами было разобрано на стройматериалы. Так закончилась история Скороднянской старообрядческой церкви, некогда выросшей из молельни в доме скороднянских старообрядцев Семенихиных.
Вместе с тем, жизнь и судьба протоиерея о. Моисея Семенихина показательны и носят отпечаток прожитой им эпохи. Его жизнь от самого детства и до глубокой старости — это жизнь в церкви и путь сквозь три периода «верогонений» и множество различный перипетий судьбы к церковному единству древлепраославных христиан-старообрядцев.
Список источников
- ГАКО (Государственный архив Курской области). Ф Р. 3579. Оп. 1. Д .13. Л. 61.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 65. Л. 3–4.
- ГАКО. Ф. 20. Оп. 2. Д. 465. Л. 109 и ГАКО. Ф. 20. Оп. 2. Д. 405. Л. 109, 109 об., 110, 110 об., 111, 112, 112 об., 113, 113 об., 186–186 об.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 65. Л. 1–4.
- Там же. Л. 3–4.
- Там же. Л. 1, 3.
- ГАКО. Ф.Р. 5027. Оп. 2. Д. 2. Л. 164.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 62. Л. 51–52.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 48. Л. 27–31.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 62. Л. 51, 119 и ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1 Д. 5. Л. 59.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 62. Л. 50.
- Там же. Л. 119.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 56. Л. 49 и ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 62. Л. 52.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 53. Л. 47.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 77. Л. 22.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 84. Л. 29 и ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 87. Л. 2.
- ГАКО. Ф.Р. 5200. Оп. 1. Д. 80. Л. 27.
- Деяния Архиерейского Собора Русской Древлеправославной Церкви от 17–19 июля 1966 года. — URL: http://ancient-orthodoxy.narod.ru/doc/arh1966.htm (дата обращения: 27.05.2020).
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 56. Л. 71–74 оборот; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 23. Л. 40; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 34. Л. 17.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 57. Л. 36–38.
- Там же. Л. 40.
- Там же. Л. 41.
- Там же. Л. 39.
- Там же. Л. 44.
- Там же. Л. 42.
- Там же. Л. 43.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 59. Л. 174.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 70. Л. 2.
- Там же. Л. 3.
- Там же. Л. 4.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 96. Л. 3.
- Там же. Л. 4.
- Там же. Л. 5.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 119. Л. 5–7; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 129. Л. 4–6; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 140. Л. 4–6; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д.148. Л. 6–7. ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 157. Л. 9–10.
- ГАКО. Ф. Р. 213. Оп. 1. Д. 166. Л. 9.
- Памяти настоятеля — URL: https://ruvera.ru/articles/pamyati_nastoyatelya (дата обращения: 28.05.2020).
- Боченков В.В. «Не ищи же воли своей»: Очерк по истории старообрядчества Калуги. — Ржев: Маргарит, — 72 с.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 175. Л. 1–14; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д.184. Л. 3–4; ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 193. Л. 7–9.
- ГАКО. Ф.Р. 213. Оп. 1. Д. 203. Л. 110.
