После активного начала образовательной деятельности рогожских старообрядцев перед ними встала очень серьезная проблема отсутствия педагогических кадров.
В сложившейся ситуации один из сотрудников Московской старообрядческой общины на Рогожском кладбище (МСОРК) Д. Гаретовский предложил решать проблему созданием педагогических курсов. В январе 1907 г. он представил «Доклад о вечерних курсах для взрослых в училищах при Богаделенном доме»[1].
Задачей курсов была подготовка законоучителей в старообрядческие школы и народных учителей в начальную школу. Причём юридически предложение Д. Гаретовского имело правовые основания в «Положении о Городских училищах». Согласно п. 47 Положения, «при всех городских училищах, по желанию местного общества и на его счет, могут быть устраиваемы, с разрешения Попечителя учебного округа, воскресные и вечерние курсы для взрослых, в которых преподают учители этих училищ за особое вознаграждение, по соглашению с обществом»[2]. Д. Гаретовский и предлагал этой возможностью воспользоваться. Но Попечительский совет при училищах МСОРК проголосовал против.
С поступлением в сентябре 1907 г. Д. Гаретовского в Московский университет ситуация в Рогожском Городском училище осложнилось. В нем не осталось преподавателей-старообрядцев с учительским цензом. В поисках подходящего кандидата Попечительский совет на заседании 25 августа 1907 г. решил пригласить для работы в Училищном совете из Киева А.С. Рыбакова[3].
А. Рыбаков сразу согласился на предложение. Он, как и Д. Гаретовский, видел главную проблему рогожских училищ в отсутствии старообрядческих учителей. Несмотря на то что А. Рыбаков был либерально настроен по отношению к Российской Церкви, для становления и развития старообрядческого образования он считал обязательным наличие строго конфессионального преподавательского состава. Он настаивал на открытии педагогических курсов.
По его инициативе 18 сентября 1907 г. Попечительский совет все же принимает решение об организации вечерних педагогических курсов. Совет решил открыть курсы для подготовки не только учителей, но и священнослужителей[4]. А. Рыбаков составил учебную программу. Совет принял на себя расходы и поручил свящ. И. Власову, свящ. Е. Мелехину и Ф.Х. Жеребцову составить смету. На этом же заседании было решено ознакомить с программой курсов московского архиеп. Иоанна (Картушина). Совет 5 октября 1907 г. обратился к директору народных училищ Московского учебного округа с просьбой о разрешении вечерних курсов для взрослых при Городском училище на основании принятых к этому времени «Правил об уроках и курсах для взрослых», утвержденных министром народного просвещения 20 марта 1907 г.[5] Курсы планировались на три года. Преподавать предполагалось Закон Божий, русский и славянский языки, арифметику, педагогику и методику, географию, историю, геометрию, чистописание по программе Городского училища[6].
После длительной бюрократической проволочки 5 марта 1908 г. Министерство народного просвещения прислало ответ на прошение старообрядцев, предложив «учредить на средства Московской старообрядческой общины педагогические курсы при Городском училище для приготовления старообрядческих учителей на точном основании Правил от 29 июня 1907 г. о педагогических курсах для приготовления учителей и учительниц начальных училищ, под наблюдением попечителя Московского учебного округа и в заведовании учителя-инспектора Городского училища на Рогожском кладбище»[7]. Директор народных училищ округа 9 апреля 1908 г. передал это предложение в Совет[8].
По «Правилам о педагогических курсах для приготовления учителей и учительниц начальных училищ от 29 июня 1907 г.» на курсы принимались лица, успешно окончившие Городское училище или пять классов гимназии. Попечительский совет был не готов открывать такое серьезное образовательное учреждение. Да и Городское училище еще не произвело ни одного выпуска, из которого можно было бы набрать слушателей для подобных курсов. Поэтому на своем заседании 4 июня 1908 г. Попечительский совет отклонил предложение по открытию таких курсов. Совет был вынужден продолжить принимать преподавателями представителей господствующего вероисповедания[9].
В этой ситуации А. Рыбаков попытался привлечь для воплощения в жизнь своего проекта другую группу московских старообрядцев — Благотворительное старообрядческое общество и Братство Честного Креста. Идейным вдохновителем и фактическим руководителем этих обществ к 1909 г. был епископ Александр (Богатенко). В конце 1908 г. А. Рыбаков передал свои предложения по организации педагогических курсов епископу Александру и членам Братства. И Общество, и Братство весьма заинтересовались этой инициативой.
В феврале 1909 г. в журнале «Церковь» от лица Братства было опубликовано объявление: «Образуются старообрядческие курсы для подготовки учителей-старообрядцев. Желающих поступить в группу инициаторы этого доброго начинания просят заблаговременно заявить о своем желании заниматься и высказать при этом свои соображения о предстоящих курсах. На курсах будут преподавать учителя-старообрядцы, специалисты с высшим образованием. Занятия начнутся в мае» [10]. Из объявления следовало, что ответственным за организацию курсов со стороны Братства был И.В. Галкин.
15 марта 1909 г. общее собрание членов Благотворительного общества приняло решение поддержать инициативу Братства Креста и выделить финансирование на устройство курсов[11].
15 апреля 1909 г. прошло первое заседание Комиссии по организации курсов[12]. Кроме епископа Александра в этой комиссии активное участие принимали свящ. Иоанн Власов, Я. Богатенко, Ф.Е. Мельников и А. Рыбаков. Согласно решению комиссии предполагался следующий регламент курсов: учащихся следовало разделить на две группы — без всяких познаний и с первоначальной подготовкой, не более 20 человек в каждой группе, срок обучения — 6 месяцев. (В регламенте характерна попытка организаторов курсов за полгода подготовить для получения учительского ценза абитуриентов, которые вообще не имели «никаких познаний».) Это были уже не растянутые на три года вечерние занятия, а интенсивные шестимесячные курсы с полным учебным днем. Важно, что обучение на них предполагалось сделать бесплатным для учащихся. Епископ Александр передал проект курсов на одобрение архиепископу Иоанну.
Архиепископ очень благосклонно отнесся к этой инициативе, но наложил резолюцию с возражением против приема слушателей «без всякой подготовки», дескать, «на Курсы должны приниматься старообрядцы 25 лет и старше, умеющие хорошо читать, писать и петь»[13]. Кроме этого, архиепископ предписал, чтобы предполагаемые педагогические курсы создавались на базе Городского училища, т.е. в сотрудничестве с Попечительским советом МСОРК. Таким образом, община была вынуждена принять участие, хотя в окончательном объявлении о приеме студентов указывалось, что открываются курсы Благотворительным обществом и Союзом начетчиков[14]. Попечительский совет общины не финансировал курсы, а лишь предоставил помещение для занятий. Руководителем курсов был назначен директор Городского училища В.Я. Попов[15].
26 апреля 1909 г. состоялось окончательное заседание комиссии по организации курсов[16]. Было определено, что занятия начнутся 1 июня 1909 г., вести их будут три учителя и три законоучителя. Преподавателями кроме В.Я. Попова были приняты учитель Могилевского городского училища и Землемерного училища Любатовича в Москве коллежский секретарь А.А. Виталев и учитель Вятского городского училища коллежский секретарь М.П. Петров[17].
Оплата каждому была назначена в размере 100 р. в месяц за 48 часов (оплата для учительской должности по тому времени более чем значительная). Законоучителями пригласили свящ. И. Власова, диакона Ф. Гуслякова и Я.А. Богатенко. Для поступления на курсы требовалось предоставить вид на жительство, свидетельство о благонравии от приходского священника и попечителей[18], свидетельство об окончании учебного заведения, метрику, свидетельство о благонадежности. Принять на обучение планировалось 40 человек. 8 студентам, не имеющим возможности оплатить проживание, были предоставлены субсидии. Благотворительное общество ассигновало на курсы 3000 рублей[19].
К 15 мая прошения о зачислении на Курсы подали 57 человек[20]. (Согласно информации журнала «Церковь» — около 100 человек[21].)
Но при открытии курсов выяснилось, что о них ничего не знает попечитель Московского учебного округа. Вначале устно, а затем письменно Совет МСОРК получает от московского градоначальника предупреждение о том, что педагогические курсы, открытые на Рогожском кладбище, не имеют разрешения от попечителя округа, и в связи с этим требовалось или получить его, или прекратить деятельность[22].
Попечительскому совету пришлось в срочном порядке заниматься получением разрешения. Директору народных училищ была представлена программа курсов, список преподавателей. 16 июня разрешение на функционирование курсов попечителем было предоставлено, но только на 4 месяца. Совет решил открывать курсы с 1 июля. Из-за бюрократического ограничения продолжительности курсов с сокращением их срока до 4 месяцев, пришлось спешно подгонять программу преподавания. На курсы поступили только 24 человека из 57 желающих.
Ввиду различия в исходной подготовке слушателей курсов, как и предполагалось, они были разделены на две группы: младшую и старшую. В младшей группе было 9 человек, в старшей — 15. Из них 5 человек окончили городские училища, 4 — министерские, остальные имели только домашнюю подготовку[23]. В течение срока обучения с курсов были отчислены 5 человек.
В конце октября на курсах были организованы экзамены. Для проведения экзаменов была составлена поверочная комиссия в составе К.В. Федотова, А.С. Рыбакова и приглашенных учителей Басманного четырёхклассного городского училища В.М. Алексеева и В.К. Крестовина.
Экзамен проводился в виде диктанта по русскому языку, письменной работы по арифметике, устного экзамена по истории и географии. Результаты экзамена были удручающие. Из 10 экзаменующихся старшей группы общую оценку «хорошо» получили 5 человек, «слабо» — 2 чел., «неуд» — 3. Из 9 человек младшей группы «удовлетворительно» — 1, «слабо» — 3, «неуд» — 5 чел.[24] Всем, кто получил положительную оценку, присвоили квалификацию народного учителя. Половина из них смогли устроиться работать преподавателями[25].
После такого неудачного опыта от руководства курсами отошел епископ Александр. Он же устранился и от участия в Благотворительном обществе, которое теперь возглавил сам архиепископ Иоанн[26]. 1 ноября 1909 г. педагогический коллектив курсов представил Попечительскому совету отчет о своей деятельности. Было предложено продлить обучение для тех, кто не сдал экзамен. Совет констатировал неудовлетворительный результат, низкий уровень подготовки учащихся, но согласился продолжить обучение[27] и обратился к Инспектору народных училищ с просьбой о продлении курсов еще на полгода, до 1 мая 1910 г. По согласованию с попечителем Московского учебного округа было разрешено продлить курсы только до 20 декабря[28]. При этом попечитель обращал внимание «[…] чтобы занятия проходили по окончании уроков в Городском четырехклассном училище». Видимо, попечитель знал, что деятельность курсов идет в ущерб учебному процессу в училище и поэтому ограничил их срок только двумя месяцами. Продление на два месяца позволило завершить обучение 7 учащимся, не сдавшим экзамена с первого раза.
4 января 1910 г. от инспектора народных училищ поступило окончательное решение на продолжавшие поступать в его адрес просьбы Попечительского совета МСОРК о продлении срока деятельности курсов. Этот ответ был отрицательным[29]. По мнению инспектора, «выделение младшей группы с самого начала свидетельствует о неправильном приеме на курсы лиц с недостаточной подготовкой, почему его превосходительство г-н управляющий округом это обстоятельство поставляет в вид заведующему курсами»[30].
Попечительский совет общины закрыл курсы. Он согласился с мнением инспектора, что неудача этой образовательной инициативы стала следствием неправильного организационного подхода к её реализации. Результатом деятельности курсов стала подготовка 11 выпускников, сдавших экзамены на звание учителя[31].
Характерна последовавшая межведомственная переписка, которая возникла после закрытия педагогических курсов. Департамент духовных дел иностранных вероисповеданий МВД 26 января 1910 г. запросил у попечителя Московского учебного округа разъяснения, на основании чего было отказано в продлении педагогических курсов при МСОРК[32]. Округ не ответил на этот запрос. Департамент 10 марта 1910 г. оправляет повторный запрос с просьбой «ускорить с отзывом по делу о закрытии существовавших при Рогожском кладбище в Москве старообрядческих курсов»[33]. Ответа опять не последовало.
2 апреля 1910 г. глава департамента отправляет срочную телеграмму попечителю округа. «Ввиду предстоящего в 1911 г. истечения дарованного старообрядцам льготного пятилетнего срока на подготовление для старообрядческих училищ учителей, обладающих образовательным цензом, вопрос о существовании курсов, подобных открытым на Рогожском кладбище, представляет для старообрядчества первостепенную важность. Вследствие этого я обращаюсь с покорнейшей просьбой в содействии к скорейшему отзыву по существу возбужденного Департаментом духовных дел вопроса»[34].
И только после этого попечитель округа отправил письмо не в департамент МВД, а в Департамент народного просвещения МНП, в котором изложил общую историю создания педагогических курсов при МСОРК. В этом письме сообщалось о том, что в апреле 1908 г. МСОРК получала разрешение на организацию вечерних трехлетних педагогических курсов при городском училище, учебный округ согласовал это учреждение. Однако по какой-то причине, не известной попечителю округа, в 1908/1909 г. МСОРК не открыла эти курсы. Затем, уже в мае 1909 г., Старообрядческое благотворительное общество обратилось с новым прошением за разрешением на трёхмесячные курсы, которые были позже продлены до 6 месяцев. Однако из-за неправильной организации и подбора студентов курсы нельзя признать успешными. Попечитель Московского учебного округа в своем ответе не привел никаких убедительных причин закрытия курсов кроме того, что функционирование курсов разрешалось до 20 декабря 1909 г. Из этого следовало, что 20 декабря они должны быть закрыты. При этом, видя особое внимание к этому вопросу МВД, попечитель заметил, что если старообрядцы хотят открыть новые курсы, то пусть подают прошение, и оно будет удовлетворено[35].
14 января 1911 г. Департамент духовных дел МВД направил запрос в Министерство народного просвещения — не пытались ли более старообрядцы МСОРК открыть педагогические курсы? На это попечитель Московского учебного округа 15 февраля 1911 г. ответил, что старообрядцы не только больше не пытались организовать курсы, но и само Городское училище, при котором эти курсы функционировали, закрылось[36]. Руководство МСОРК решило открывать Старообрядческий институт.
Однако после закрытия педагогических курсов Благотворительного общества в декабре 1909 г., Братство Креста попыталось организовать собственные курсы. В том же декабре 1909 г. было опубликовано объявление об открытии Братством вечерних классов. Предполагалось, что вести их будут А.И. Королев, Ф.Е. Мельников, свящ. Гр. Карабинович, И.В. Галкин, К.Н. Швецов. Занятия планировалось начать с января 1910 г. Преподавать должны были общеобразовательные предметы, Закон Божий и историю старообрядчества[37]. При этом объявлялся сбор средств на финансирование курсов. По подписке поступило всего лишь 9 руб. 40 коп.[38] В связи с этим курсы открыты не были.
Источники
[1] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 5.
[2] Положение о городских училищах 1872 года // ПСЗ-II. Т. XLVII. — 1872.
[3] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 4. Л. 6.
[4] Там же. Л. 7.
[5] ЦГАМ. Ф. 459. Оп. 4. Д. 4347. Л. 40.
[6] Там же. Л. 44.
[7] Там же. Л. 50.
[8] Разрешение открыть на Рогожском кладбище педагогические курсы // Церковь. — 1908. — № 19. — С. 687.
[9] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 4. Лл. 1–39. См. также: О старообрядческом просвещении // Слово правды. — 1907. — № 84. — С. 1.
[10] Курсы для учителей // Церковь. 1909. — № 7. — С. 252; И.В. Галкин, старообрядческий учитель, член Братства Честного Креста // Церковь. — 1908. — № 46. — С. 1556.
[11] Общее собрание старообрядческого благотворительного общества в Москве. — С. 421.
[12] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 25. Стр. 50.
[13] Там же. Л. 18.
[14] Учительские курсы // Церковь. — 1909. — № 18. — С. 603.
[15] РГАДА. Ф. 1501. Оп. 1. Ед. хр. 86. Л. 1–2.
[16] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 25. Л. 43, 52.
[17] РГИА. Ф. 733. Оп. 176. Ед. хр. 57. Л. 20.
[18] РГАДА. Ф. 1501. Оп. 1. Ед. 84. Л. 1.
[19] Конец учительских курсов на Рогожском кладбище // Церковь. — 1910. — № 3. — С. 87.
[20] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 25. Л. 78.
[21] Учительские курсы. — С. 603.
[22] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 25. Л. 58.
[23] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 6. Л. 1.
[24] ОР РГБ. Ф. 246. К. 213. Ед. хр. 25. Л. 50.
[25] Рыбаков А. Старообрядческий богословско-учительский институт. — С. 985.
[26] Совет старообрядческого благотворительного общества в Москве // Церковь. — 1909. — № 45. — С. 1283; Общее собрание московского старообрядческого благотворительного общества // Церковь. — 1909. — № 49. — С. 1380.
[27] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 4.
[28] РГАДА. Ф. 1501. Оп. 1. Ед. хр. 85. Л. 2.
[29] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 6. Л. 12.
[30] Конец учительских курсов на Рогожском кладбище. — С. 87.
[31] ОР РГБ. Ф. 246. К. 159. Ед. хр. 6. Л.1.
[32] РГИА. Ф. 733. Оп. 176. Ед. хр. 57. Л. 16.
[33] Там же. Л. 17.
[34] Там же. Л. 16.
[35] Там же. — Л. 19–29.
[36] Там же. — Л. 39, 41.
[37] Вечерние классы при московском братстве Честного и Животворящего Креста // Церковь. — 1909. — № 49. — С. 1379.
[38] Там же. — С. 1445.
