В XVII веке Ф. Бэкон создал концепцию «чистого знания», освобождённого от предрассудков и суеверий, имевшую исключительное значение для мировой науки, в коей она с небольшими изменениями царствует и по сей день. За исключением анти- и иррациональных философских школ, не повлиявших существенно на развитие науки, фантом «чистого знания» одолевал западные и западнические умы до ХХ века. В последнее столетие было сделано несколько попыток переосмыслить роль науки в мире, само содержание науки и научного знания. К одной из таких попыток — достаточно революционных — относится знаменитая книга Томаса Куна «Структура научных революций». Т. Кун красноречиво показал, что в основе научного прогресса, движущего мировую социально-экономическую систему, лежит не научное новшество, внезапное изобретение, а парадигма (общепринятый образец мышления), поражающая, подобно инфекции, умы тех, кто именует себя учёными. Таким образом, говорить о знании как развёртывании силы ума, как об очищении от идолов и стереотипов — весьма затруднительно.
Примечателен ещё один миф — о том, что истинные ориентиры развития общества задаёт наука. Философия, политика, искусство принято считать вторичными, производными сферами, зависящими от уровня развития производительных сил, которые, в свою очередь, определяются темпами и структурой НТП. Если в основе общественного бытия лежит наука, определяющаяся не мощностью «чистого знания», а уверенностью в правоте своего представления, не конкретным фактом, а парадигмой его интерпретации, — сложно говорить о чистоте и самостоятельности интеллектуального прогресса. Словами Куна, «нормальная наука», на развитие которой вынуждено тратить почти всё своё время большинство ученых, основывается на допущении, что научное сообщество знает, каков окружающий нас мир. Многие успехи науки рождаются из стремления сообщества защитить это допущение, и если это необходимо — то и весьма дорогой ценой» [2: 28]. Если мы останавливаемся на таком допущении, то почему мы должны считать образцом знание светское, секулярное? Почему борьба внутринаучная, концептуальная считается явлением допустимым и даже нужным, в то время как знание религиозное, честно заявляющее о своей сверхприродности, считается вне- или антинаучным?
Если мы будем последовательны в следовании принципу идейного плюрализма, мы должны допустить знание религиозное как одну из форм поиска истины. Если мы говорим о всецелой обусловленности научно-технического прогресса избирательностью парадигм, то религиозное мировидение не может быть отброшено только потому, что в нём наличествует Бог как верховное условие миропорядка.
Данной работой я не отстаиваю право православно-христианского понимания бытия, я просто им пользуюсь. Если трёхвековые поиски могущества ума разбиваются о представления, вымыслы и мифы, кто может запретить научно говорить о мире с христианской точки зрения? Являясь древлеправославным христианином (старообрядцем), я убеждён, что православная версия христианства наиболее полна в откровении Истины. Но, поскольку полемика и апологетика оставлены за рамками данного очерка, я лишь постараюсь в самых общих чертах изложить православно-христианское видение мира.
Православная гносеология (теория познания)
С православной точки зрения, религия и наука в принципе не могут противоречить друг другу, однако они и не равноценны. Как справедливо заметил С.Л. Франк, наука основывается на восприятии факта, ограниченном нашими познавательными способностями и представлениями, не позволяющими вывести действие разума за пределы ограниченности мышления [3: 4–5]. Религия же основана на слиянии с объектом веры — Богом, а потому религия даёт знание не относительное, а сущностное, созерцательное. Религиозное знание догматично и, в некотором смысле, эзотерично, ибо не все его могут вместить, большинство отдаётся религиозному знанию по вере. Однако в глубинной основе его лежит не только и не столько вера, сколько откровения Божьи святым подвижникам — отцам. «Кастовая» природа религиозного постижения мира, в отличие от научного (экзотерического), шифрует знание, полученное тайновидцами, в догматы. Человек, не обладающий тайноведением, может приложиться к религиозному знанию исключительно посредством веры.
С христианской точки зрения, человеку открыта только часть мироздания (1 Кор. 13, 9). Получить ведение сущностных основ бытия невозможно в принципе. Потому эмпирическое описание действительности обязательно упирается в толковательные пустоты, которые либо заполняются наукообразными мифами, либо вообще заявляют о ненужности науки и просвещения из-за ограниченности мировосприятия. Полноценное мирообъяснение возможно только в опоре на веру в Господа и Его Слово и в разумном исследовании Его Слова.
Православная онтология (учение о бытии)
Православная философия исходит из постулата сотворённости, тварности мира. Полнотой бытия обладает только Господь. Вся природа не могла возникнуть и не может существовать без силы Его животворящего Духа. Мир — материальный и духовный — вторичен после замысла Создателя и несёт на себе отпечаток Его творчества. Соответственно, при пристальном и беспристрастном исследовании мира даже неверующий, но последовательный и самокритичный учёный не может не увидеть Творца как причину мироздания. «То, что незримо в Нём, созерцается от создания мира чрез размышление над творениями: и вечная Его сила и Божество» (Рим. 1, 20).
Мир имеет конкретное начало, лежащее за пределами мира, — волевой акт Господень. Мировая история не спонтанна, она идёт к конкретной точке — Светопреставлению, после которого материальная природа, испорченная человеческим грехопадением, будет уничтожена, и вместо известной нам Вселенной будут созданы «новое небо и новая земля» (Откр. 21, 1).
Поскольку полным бытием обладает идеальное (духовное) начало, то мышление, зацикленное в постижении материи как самодвижущейся самоцели, является ограниченным. Материалистическое мышление, тщась не видеть Духа Святого за материей, вынуждено создавать иллюзии относительно сил, скрепляющих существующий порядок вещей.
Таким образом, говоря о способах миропостижения, мы приходим к их ограниченности. Любая версия миропостижения относительно верна в разгадывании сил, управляющих миром, но абсолютно неверна любая концепция, не видящая Бога Источником и Творцом, живительной силой и универсальным порядком Космоса.
Православная философия природы
Продолжая эту линию, православная философия природы говорит об одухотворённости мироздания. Христианство утверждает, что мир движим Богом посредством определённых духовных (ангельских) сил. Однако Писание предостерегает видеть эти ангельские силы источником мироздания (Кол. 2, 18). Одна из версий возникновения многобожия — придание ангельским силам творческого и самодостаточного характера. Так, библейские повествования о Деннице указывают, что он возжелал считать себя источником мироздания, потому и был перемещён в ад — некое иное измерение (частично контактирующее с нашим), в котором он страдает от бессилия и тщится вернуть себе былое могущество, однако не силой Божьей, а собственным разумением и волей. Поскольку дьявол не имеет собственной творческой силы, любая его активность имеет исключительно разрушительный характер для всего бытия, созданного Богом. Для дьявола это приемлемо и желательно, ибо его стихия — не творчество и созидание, но суетливое действие, призванное лишь обратить внимание на этого деятеля.
С появлением человека сатана получил возможность влиять на человеческие ум и эмоции, тем оказывать воздействие на судьбу самого человека и на весь материальный мир, связанный с человеком, вершиной и венцом творения. Грех прародителей человечества — Адама и Еввы — стал препоном на пути естественных природных сил, положенных Господом. Возможно, именно это и является причиной мирового энтропийного (затухающего, центробежного) процесса. Качество энергии, утверждающей мировые процессы, становится всё ниже. В перспективе это и приведёт к Концу Света — предельному энтропическому состоянию (логический вывод из III Начала термодинамики). «Силы небесные будут поколеблены» (Мф. 24, 29). Известно, что ускоряется этот процесс посредством греховности и безбожия человека. Отворачиваясь от Бога, человек своей волей создаёт в своей жизни пространства, пустые от благодати Божьей, и эти пространства немедленно заполняются разрушительной бесовской активностью. Так человек причиняет духовно-материальный вред не только себе, но и всей Вселенной. Период мировой истории перед Концом Света характеризуется как всеобщее богоотступничество (апостасия), которое перекроет все потоки Божественной энергии, хранящей мир. В мире, лишённом Божественной благодати, энтропия достигнет максимума, и мир разрушится. Однако точные сроки наступления Конца Света известны только Создателю (Мк. 13, 32). Человек может просить у Господа знания о сроках либо пытаться догадаться по косвенным явлениям.
Православной философией отрицается эволюция в любом смысле: сотворение мира завершено, качественно новых материальных форм не возникает (См. «Шестоднев» св. Василия Великого, «Беседу на Книгу Бытия» св. Иоанна Златоуста, «Слово о душах» св. Григория Богослова). Притом природа сотворена разово, а не поэтапно, как считал, например, католический философ Тейяр де Шарден. Человек также сотворён разово, а не эволюционно, и все люди планеты — генетические потомки Адама и Еввы.
Более того, мировым процессам присуща инволюция, деградация вследствие отступления человека от Того, Кто сотворил мир.
Православная антропология
Христианское учение о человеке, основанное на Писании и учении отцов Церкви, говорит о человеческой троичности: дух, душа, тело (1 Фес. 5, 23). Сама человеческая природа двойственна: «Плоть желает противного духу, а дух — противного плоти; они друг другу противятся, чтобы вы делали не то, что хотели бы» (Гал. 5, 17).
Аксиому противоречивости тела и души не стоит понимать как изначальную данность — это современное состояние человека. В адамовом состоянии такого противоречия не было: Адам обладал бессмертным и нетленным телом (как и вся природа — см., напр., «Слово 38» св. Симеона Нового Богослова). Противоречие это было преодолено Воскресением Христовым, и такого противоречия не будет в Новом мире, который будет воссоздан после Конца Света: души праведников обретут новые тела по Адамовому подобию («Как тварь сделалась тленною, когда тело твое стало тленным, так и тогда, когда тело твое будет нетленным, и тварь последует за ним и сделается соответственною ему…» (св. Иоанн Златоуст. Беседы на Послание к Римлянам: XIV, 5)). Сын Божий, Богочеловек Исус Христос, Своей крестной Жертвой за грех человека и Своим Воскресением уничтожил этот грех ради посмертной перспективы каждого верующего в Него.
Таким образом, говоря о природе человека, нельзя ни уравнивать телесное и духовное начала, ни ставить тело превыше души. Философские школы, считающие душевность либо выдумкой, либо производным от «высшей нервной деятельности» (например, фрейдизм или марксизм), с православной точки зрения — ложные либо одностобокие. Также православие подвергает критике современную мирскую оценку психических заболеваний и отклонений. С точки зрения святоотеческой психиатрии (напр., Аввы Дорофея), причиной отклонений в психике является разлад души, ума и тела, вызванный или демоническими действиями, или собственной греховной активностью человека.
Грех понимается как отступление от благословлённого Творцом образа поведения и мышления. Грех, устоявшийся и закрепившийся как часть личности, становится пороком (например, алкоголизм), и излечиться от него собственными силами, без призвания Господней помощи, почти невозможно.
Двойственность природы человека обуславливает и двойственность греховности: грехи тела (например, похоть, сластолюбие), грехи души (гордыня, сребролюбие). Но бывают и смежные пороки (например, гомосексуализм, наркомания). Кроме того, поскольку человек един в своей двойственности, грехи тела влияют на ум и душу, и наоборот. Потому основной причиной болезней тела и психики является грех. Настоящая медицина, с православной точки зрения, должна лечить не только тело, но и душу.
Невозможно достичь Истины человеку, погрязшему в грехе или пороке. Идеал православной антропологии — восстановление внутренней иерархии: тело подчинено духу, а дух всецело обращён к Богу. Для этого, к примеру, существует устойчивая практика постов и обязательных молитвенных правил.
Жизнь, лишённая Бога, истинного Смысла не имеет, имеет только отголоски смысла, более или менее внятные для ума. Все мирские ориентиры являются иллюзиями, рассеивающимися по мере углубления в них или, напротив, одурманивающими и притупляющими духовную и интеллектуальную чуткость. Потому как одно из условий воцерковления Церковь оговаривает обязательный разрыв с мирской системой ценностей.
Православная социальная и политическая философия
В социальной философии православия идеалом соотношения личности и общества является соборность. (Западный светский индивидуализм и восточный языческий коллективизм видятся искажёнными формами общественного бытия.) Однако соборность нельзя понимать вне церковности. Самое святое в человеке — его личность, образ и подобие Творца (Быт. 1, 26). Ко спасению души — цели жизни христианина — каждый может идти только самостоятельно; вся духовная жизнь глубинно личностна. Но в то же время спасение возможно только в Церкви — Теле Христовом. Поскольку Господь незримо пребывает в Церкви, о на считается высшим и наиболее полным видом общества, вне Церкви достичь спасения невозможно. Потому все остальные формы социального и политического устройства — низшего порядка.
Относительно иерархии низших (в сравнении с Церковью) политических форм среди св. отцов нет однозначного мнения. Но многие богословы и православные философы видят взаимозависимость между апокалипсической философией истории и философией политики в христианстве: «Тайна беззакония уже в действии; только есть теперь удерживающий (κατέχων), доколе он не будет отнят от среды» (2 Фес. 2, 7). Таким образом, представляется благословлённым Господом мирским порядком самодержавие при православном верующем царе — главе нации и защитнике веры. Если царь не соответствует статусу «хранителя веры» (катехона), духовный кризис постигает всю нацию.
Дораскольная концепция «Москва — Третий Рим» называла московского царя последним хранителем православия на земле. После отказа от истинного православия при расколе XVII века древлеправославные христиане (старообрядцы) перестали считать русского государя хранителем веры, многие писатели-староверы даже возвещали наступление антихриста.
Несмотря на это, древлеправославные христиане подчиняются мирским властям и законам, но не участвуют в антихристианской деятельности таковых. «Всякая душа да подчиняется высшим властям. Ибо нет власти, кроме как от Бога, а существующие поставлены Богом. Поэтому противящийся власти восстал против Божьего установления; а восставшие навлекут на себя осуждение» (Рим. 13, 1–2).
Поскольку почти на всех уровнях современная политика лишена сакральности (освящённости), назначения «быть Божьим слугой», лишена даже консервативной тяги к сохранению незыблемости освящённых устоев, но построена на воздействии на потребительские рецепторы индивидов, современную политику можно охарактеризовать как безбытийственную. Она лишена единственно истинного духовного измерения, и занимается турбокапитализмом — раздуванием и симулированием потребностей [1: 525].
Итак, традиционализм православной политической и социальной философии утверждает приближение современного глобализированного, технизированного и виртуализированного мира к финальному этапу — царству антихриста. Противостоять этому невозможно, если не выйти из современного безбожного порядка вещей. Оттянуть наступление глобального зла можно только через личную святость, веру и праведность, через наиболее возможное дистанцирование Православной Церкви от мира сего и через всё более активную христианскую проповедь.
Православная философия истории
Православие придерживается регрессистского взгляда на исторический процесс. Мир движется к Концу Света, однако движение это не прямолинейно, а имеет некоторую цикличность. Геометрически это выразит спираль, разматывающаяся книзу. История — это процесс вселенского богоотступничества, потому завтрашний день менее привлекателен в плане духовном, чем день вчерашний. Православная Церковь стремится ни в коей мере не изменять своё учение и богослужение в соответствии с духом времени, ибо современность имеет характер всё возрастающего безбожия (духовного распада). Исторический идеал — раннехристианская Церковь, и по мере возможности надлежит соответствовать этому идеалу. Некоторые незначительные изменения, которые вносит Церковь в свою текущую духовную практику (не в устои!), вызваны духовной немощью современного человека.
По христианскому учению, в конце мировой истории останется столь мало истинно верующих христиан, что их поведение будет считаться аномальным и вызывающим для окружающего антихристианского общества.
В православную схему мирового регресса вполне укладываются и отступление западных христиан от полноты православного вероучения в XI в., и отпадение православного Востока в униатство и новообрядчество, и отпадение от чистоты веры в XVII в. большинства россиян во главе с патриархом и царём, и уничтожение монархии в 1917 году, замена её тираническим агрессивно-безбожным государством.
Православная аксиология (теория ценностей) и этика
Православие утверждает относительность любых мирских моральных и ценностных ориентиров. Действительной ценностью обладает только христианская мораль, отражённая в Св. Писании и учении свв. отцов. Приемлемые для православия элементы иных ценностных систем, национальных и конфессиональных, признаются, но без экуменического признания спасительности самих этих систем. Важен опыт пути к Богу каждой культуры, нации и народа. Но полностью отдаваться этому опыту недопустимо во избежание утилизации христианских ценностей, их уравнивания с ценностями вторичными — этническими и национальными. Вселенская Благая Весть Господа, Распятого и Воскресшего за каждого человека Земли, не имела, не имеет и не будет иметь прецедентов и аналогов.
С другой стороны, православие против затирания данного Богом национального своеобразия — против глобализации и западоцентризма (особо — американоцентризма), против игнорирующего духовный опыт светского гуманизма с его лжами либерализма, равенства, естественного права, экономизма, демократизма и т.п.
Православие против турбокапитализма, разжигающего и искусственно создающего (через СМИ) потребности, ослепляющие голос разума и души в человеке. Негативно оценивается и современная массовая культура, утверждающая греховность и порочность, безбожие, самоволие как нормуповедения.
Заключение
Разумеется, на нескольких страницах невозможно даже поверхностно передать православно-христианский взгляд на мир, тем более что я не застрахован от ошибок и пристрастий.
Написание этого текста вызвано тем, что современный человек, тонущий в море информации, почти ничего не знает о христианстве, определившем историю нашей Родины и всего мира. В печати, даже «научной», преобладают искажённые, неполные, однобокие и ложные трактовки Православия.
Написание этого текста вызвано тем, что, несмотря на объявленный плюрализм мнений и оценок, все попытки говорить и учить о мире с православно-христианской точки зрения наталкиваются либо на вопли о «клерикализации», либо на высокомерные заявления о «ненаучности» религиозного взгляда на мир. И это — при общепризнанной ныне ограниченности любых исследований: обусловленности взглядов (и даже самих исследований) представлениями, предрассудками, мифами и иллюзиями. Если нет возможности абсолютно точно и правильно описать мир с позиции светской науки, имеем ли право мы, православные христиане, также высказать свою, традиционно-религиозую версию мироздания?
Библиография
- Дугин А.Г. Философия Политики. — М.: Арктогея, 2004.
- Кун Т.С. Структура научных революций. — М.: АСТ, 2003.
- Франк С.Л. Религия и наука. — Брюссель, 1953.
