В стихерах и канонах понедельника Страстной седмицы звучат две основные темы: первая — история праведного Иосифа; вторая — чудо Господа о бесплодной смоковнице. В былые времена в монастырях предлагалось братии в этот день поучение из святоотеческих книг на эти темы — в частности, «Слово о прекрасном Иосифе» прп. Ефрема Сирина и слово свт. Иоанна Златоуста «О бесплодной смоковнице».
Иосиф был самым младшим, двенадцатым, сыном праотца Иакова. Иаков любил Иосифа особенно сильно, вызывая тем зависть у старших, в большинстве уже взрослых, детей. Однажды, когда Иосифу было семнадцать лет, он рассказал братьям свой сон: «Мы вязали снопы в поле, и вдруг мой сноп поднялся и распрямился, а ваши снопы встали вокруг него и поклонились». Они, подумав, что он хочет господствовать над ними, возненавидели его еще больше. Он же, ни о чем таком не думая, вскоре сказал им: «Послушайте, мне приснился еще один сон: на этот раз мне поклонялись солнце, луна и одиннадцать звезд». После этого братья, в конец обозленные, сговорились убить Иосифа. Во время выпаса стад в пустыне они сначала раздели брата и бросили в глубокий пустой колодец, а потом, увидев купеческий караван, вытащили Иосифа из колодца и продали купцам за двадцать слитков серебра. Его одежду они вымазали козьей кровью и показали отцу, утверждая, что младшего брата загрызли дикие звери. Несчастный отец рыдал о потере любимого сына, но ничем не мог помочь горю. Между тем купцы отвезли Иосифа в Египет и продали там одному из вельмож при дворе фараона.
Став слугой вельможи, Иосиф так ревностно исполнял свои обязанности, что господин доверил ему все дела. Ради Иосифа Бог благословлял дом вельможи всяким изобилием. Но вскоре жена вельможи, прельстившись красотой и юностью Иосифа, стала склонять его к прелюбодейству с нею, вплоть до того, что однажды силой потащила юношу на свое ложе, срывая с него одежду. Не желавший греха Иосиф убежал от женщины, оставив одежду у нее в руках. Тогда она показала мужу эту одежду, заверяя его, что юный раб попытался ее соблазнить. Вельможа, пожалев убивать своего слугу, которого он так ценил, отвел его в царскую тюрьму. Здесь Иосиф истолковал сны сидевших вместе с ним узников, и однажды, когда фараону приснился загадочный сон, ему сказали об Иосифе как об искусном толкователе.
Приведенный из темницы, Иосиф объяснил сон фараона: сон предвещал семь лет изобилия, а после них — семь лет засухи и сильного голода. «Пусть же фараон найдет проницательного и мудрого человека и поставит его над землей Египта, — сказал он. — Пусть фараон назначит чиновников по всей стране, чтобы они собирали пятую часть урожая в Египте в те семь лет изобилия. Пусть в те добрые годы они собирают все продовольствие, что поступает к ним, и пусть властью фараона запасают зерно и хранят его в городах. Это продовольствие будет для страны про запас, чтобы страна не погибла в те семь лет голода, которые потом будут в Египте» (Быт. 41, 33–36). Фараон сказал на это: «Найдем ли мы еще такого, как этот человек, в котором Дух Бога? […] Раз Бог открыл тебе все это, значит нет никого мудрее и проницательнее тебя. Я ставлю тебя над моим домом, и весь мой народ будет слушаться твоих приказов. Только троном я буду выше тебя» (Быт. 41, 38–40). Поставленный над всей землей Египта, Иосиф в течение семи лет сделал большие запасы зерна, которые впоследствии, во время семи лет голода, царь мог продавать всем нуждающимся — не только из Египта, но и из соседних стран, так же пострадавших от засухи.
В чем же связь между историей Иосифа и страданиями Спасителя и с какой целью Церковь вспоминает эту историю именно в эти дни?
Святые отцы — богословы и толкователи Писаний — видели в Писании неисчерпаемый источник мудрости и откровения. На каждой странице Ветхого Завета они находили не просто повествования о делах древности, но прообразы того, что совершилось в Завете Новом, предвестия искупительного подвига Господа Исуса Христа, Который Сам сказал: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (Ин. 5, 39). Не только видения пророков, но и исторические деяния Ветхого Завета святые отцы объясняют как предзнаменования того, чему предстояло совершиться в будущем. Иосиф виделся им образом Христа. Свт. Андрей Критский в своем Великом каноне пишет: «От сродник праведная душа связан, продася в работу сладкии, во образ Господень…» (песнь 5-я).
Как Иуда предал Христа на смерть за тридцать сребреников, так сыновья Иакова продали за серебро ни в чем не повинного юного брата. Младенец Исус нашел в Египте спасение от жестокости Ирода так же, как Иосиф — от убийственной зависти братьев. Как Иосиф уклонился от нечистых ласк египтянки, так Христос отверг искушавшего Его в пустыне сатану. Как Иосиф, по вдохновению Духа Божия, изъясняет будущее и делает богатый запас пшеницы, чтобы спасти народ во время голода, так Христос открывает верующим «тайну, сокрытую от веков и родов» (Кол. 1, 26), и дарует им «Хлеб живой, сшедший с небес» — Себя Самого, возвещая: «Я хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда» (Ин. 6, 35). Как Иосифа, освобожденного из темницы, фараон облекает неограниченной властью, так Христа, восставшего от гроба, «Бог превознес… и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Исуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних» (Флп. 2, 9–10).
Итак, в дни страдания и самого крайнего унижения Воплощенного Бога, Царя Небесного, преданного в руки злых и неблагодарных людей, Церковь являет нам в лице Иосифа сокровенный образ будущей славы Христа.
Притча о смоковнице также таит в себе немало для духовного поучения. Наутро после Своего торжественного вступления в Иеросалим Господь, возвращаясь в город из Вифании, где Он провел ночь, пожелал вкусить пищи. Как говорит Евангелие, Он «увидел при дороге смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла» (Мф. 21, 19).
Грозное напоминание видим мы в этом образе: смоковница изображает тех, кто, подобно многим из нас, имеет лишь «образ благочестия», лишь внешние его признаки, которые прикрывают отсутствие истинной его сути — любви и добрых дел. Когда настанет час испытания, да не окажемся мы прикрытыми лишь этой бесполезной внешней личиной, не имеющими плодов добродетели, как прикрывали согрешившие Адам и Ева листьями смоковницы свой срам. Ибо, как иссохла смоковница, будем тогда иссушены и мы огнем Божьего гнева.
Но, поскольку Писание имеет всегда не одну, а многие грани смыслов, усматривается в случае со смоковницей и пророчество об Израиле. Прикрываясь наружным, лишенным истинного содержания, соблюдением закона Моисеева и его обрядов, ветхий Израиль, в лице своих старейшин, первосвященников и книжников, оказался лишен плода истинной веры, любви и мудрости. И когда к нему пришел его «Помощник и Покровитель» (Исх. 15, 2), некогда давший ему Закон, «пришел не разорить Закон, но исполнить» (Мф. 5, 17), Израиль не принял и убил Его. И знамением, сотворенным на смоковнице, Спаситель показал то же самое, что выразил и словами: «Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (Мф. 21, 43). Отпадение Израиля послужило призванию и просвещению язычников.
Впрочем, и ап. Павел, подробно рассуждая об этом в Послании к Римлянам, и святые отцы единогласно утверждали, что отпадение это не окончательно и христиане из язычников не должны гордиться и превозноситься, чтобы не отпасть так же, как отпали иудеи. «Итак, спрашиваю: неужели Бог отверг народ Свой? Никак, — восклицает ап. Павел, также обращаясь к образу дерева. — […] Ибо если отвержение их — примирение мира, то что будет принятие, как не жизнь из мертвых? Если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви. Если же некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись перед ветвями. Если же превозносишься, то вспомни, что не ты корень держишь, но корень тебя. Скажешь: ,,Ветви отломились, чтобы мне привиться”. Хорошо. Они отломились неверием, а ты держишься верою: не гордись, но бойся. Ибо если Бог не пощадил природных ветвей, то смотри, пощадит ли и тебя. Итак, видишь благость и строгость Божию: строгость к отпадшим, а благость к тебе, если пребудешь в благости Божией; иначе и ты будешь отсечeн» (Рим. 11, 1, 15–22).
Так в преддверии Своей Крестной смерти Господь примером смоковницы утверждает нас в страхе и одновременно в надежде. Всякому, какого бы кто ни был рода и звания, Он возвещает, что судить его будет не по видимости и не по корням, а по плодам и не принесшего плода дел отвергнет. При этом даже высохшему древу он дает надежду произрасти вновь и пустить зеленые ветви, по словам праведного Иова: «Для дерева есть надежда, что оно, если и будет срублено, снова оживет и отрасли от него выходить не перестанут: если и устарел в земле корень его и пень его замер в пыли, но, лишь почуяло воду, оно дает отпрыски и пускает ветви, как бы вновь посаженное» (Иов. 14, 7–9).
Умолим же Христа, да дарует Он нам, искупленным Его честною кровию, росу благодати Духа, чтобы мы утвердились в воле Его, «яко древо саждено при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист eго не отпадет, и вся, елика аще творит, успеет» (Пс. 1, 3).
Кондак, глас 8-и
Иаковъ рыдаше Иосифова лишения, доблии же седяше на колеснице, яко царь почитаемь. Египтяныни бо тогда сласти не поработавъ, и ныне прославляется отъ Ведящего человеческая сердца, и Посылающаго венецъ нетленныи.
Икос
Къ плачу ныне рыдание да приложимъ, и излиемъ слезы со Иаковомъ плачущеся Иосифа приснопамятнаго целомудреника, порабощенаго убо телом, душу же непорабощену сохранивша и Египтомъ всемъ царствовавша. Богъ бо подаетъ рабомъ Своимъ венецъ нетленныи.
