Страстная Пятница — день спасительной жертвы Господа Исуса Христа, принесенной ради спасения мира. Схваченный иеросалимской стражей по приказу первосвященников, осужденный судом Синедриона и отданный в руки римской власти, Предвечный Сын Божий, воплотившийся Бог Слово, Единый от Святой Троицы, подвергается поруганиям и мукам, а затем мучительной казни на Кресте.
Центральной частью богослужения этого дня является совершаемое на утрене Последование Святых Страстей Господа нашего Исуса Христа. Оно включает в себя двенадцать чтений из Евангелий, повествующих о событиях ночи с четверга на пятницу и последующего дня и чередующихся с пением скорбных антифонных тропарей. Во время чтения Евангелий молящиеся возжигают свещи, подражая благоразумным рабам из притчи, по сказанному: «Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему. Блаженны рабы те, которых господин, придя, найдёт бодрствующими» (Лк. 12, 35–37). О том же напоминает нам и тропарь Страстной седмицы: «Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща: недостоин же паки, егоже обрящет ленящася. Блюди убо, душе моя, да не сном отяготишися…» Непрестанное бдение и сосредоточенность души, необходимые для верующего всегда, в дни Христовых Страстей должны быть особенно усилены. Тому, кто любит Господа, подобает мысленно присутствовать при всем происходившем тогда и сострадать Принявшему за нас Крест.
После пасхальной вечери, часть ночи Господь посвятил беседе с учениками, где благовестил им о грядущем ниспослании Святого Духа и дал наставления о необходимости хранить мир, братскую любовь и единомыслие между собою. Завершил Он свои наставления молитвой об учениках и о всех, кто уверует в Него по их слову, — то есть о вселенской Церкви, основанной Им: «Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы […] Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина. Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им […]. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня […] Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, ибо возлюбил Меня прежде основания мира. […] И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17, 11; 17, 22–24, 26).
После этих слов Господь вышел вместе с учениками из дома, где совершал пасхальную вечерю, в Гефсиманский сад. Здесь, отойдя от них на некоторое расстояние, Он предался молитве. «Отче! — взывал Он к Небесному Отцу, – о если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! Впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22, 42). Евангелист Лука отмечает, что, как всякий человек испытывая страх перед смертью, Господь Исус «находился в борении». Но эта естественная немощь не могла победить в Нем послушания воле Отца. Ища подкрепления у Отца, Исус лишь «прилежнее молился, и был пот Его как капли крови, падающие на землю» (Лк. 22, 44). Ученики же Его были отягощены сном и не находили сил для молитвы в этот роковой и устрашающий час.
Тем временем в саду появились вооруженная стража и толпа народа с факелами, впереди которой шел Иуда. Приблизившись к Исусу и поцеловав Его, Иуда подал воинам знак, чтобы они не обознались в ночной темноте и взяли именно Исуса. Господь был схвачен и отведен во двор первосвященника Каиафы, где собрался суд, обвинивший Исуса в богохульстве.
Поскольку римская власть лишила местные иудейские суды права приговаривать к смерти, Исуса привели к римскому наместнику Понтию Пилату и здесь оклеветали, будто бы Он учил не платить римлянам дань и объявлял себя царем. Зная, как говорит евангелист Марк, «что зависти ради предали Его первосвященники» (Мк. 15, 10), Пилат хотел отпустить Исуса и предложил народу, во исполнение обычая, ради праздника Пасхи, на выбор отпустить одного из приговоренных к смерти — или Исуса, или разбойника Варавву. Люди, подстрекаемые старейшинами, громкими общими криками потребовали отпустить Варавву и казнить Христа. Пилат исполнил их волю.
Приговоренного отдали на поругание воинам: Евангелия описывают, как праздные, приученные к насилию и жестокости солдаты подвергли нашего Господа издевательствам и унижениям. Его избивали бичами, а потом, чтобы в насмешку представить его в образе царя, одели в багряную одежду, дали ему в руку трость вместо скипетра, а голову, вместо золотой царской диадемы, увенчали венком из терний, иглы которого жестоко ранили Господа, плевали на Него и били Его тростью по голове.
В третьем часу дня (т.е. девятом часу утра, по нашему счету) Христос был распят на кресте за городом, на горе Голгофе, рядом с двумя разбойниками. По сказанию евангелиста Луки, «один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: ,,Если Ты Христос, спаси Себя и нас». Другой же, напротив, унимал его и говорил: ,,Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». И сказал Исусу: ,,Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» И сказал ему Исус: ,,Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю»» (Лк. 23, 39–43). Сидя под крестом, воины по жребию делили между собой хитон, снятый с Господа.
Многие подробности того, что совершила над Господом человеческая жестокость, были предсказаны древними пророками, из дальней дали веков провидевшими то, что произойдет с Помазанником Божиим на земле. Пример — слова пророка Давыда, сказанные от лица Мессии: «…Все видящие Меня поглумились надо Мною, говорили устами, кивали головою: ,,Он уповал на Господа, пусть же Тот избавит Его, пусть спасет Его, ибо Он угоден Ему”. […] Пронзили руки Мои и ноги Мои… Разделили одежды Мои себе и об одеянии Моем бросали жребий» (Пс. 21, 7, 8, 16, 19).
В девятом часу дня (третьем по полудни, по нашему счету) Исус, жестоко страдавший на кресте от жажды, попросил пить, и один из воинов на копье поднес Ему к губам губку, омоченную уксусом, смешанным с желчью, чем также исполнилось сказанное во псалмах: «И даша в снедь мою желчь, и в жажду мою напоиша мя оцта» (Пс. 68, 22). Даже крик крайнего, сверхчеловеческого страдания Христа: «Боже, Боже Мой, зачем Ты меня оставил?» — в точности повторял начальные слова псалма 23, подтверждая сказанное Самим Господом: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (Ин. 5, 39). «Когда же Исус вкусил уксуса, сказал: ,,Совершилось!» И преклонив главу, предал дух» (Ин. 19, 30).
Но даже после смерти измученное тело Господа не было оставлено в покое. Иудейские старейшины, блюдя, как им казалось, заповедь Божию, не желая осквернять праздник Пасхи зрелищем корчащихся на крестах тел, попросили у Пилата перебить казненным голени, чтобы ускорить их смерть. Пилат исполнил и эту их волю. Посланные воины перебили голени у еще живых разбойников, а, поскольку Исус был уже мертв, с Ним этого не сделали, но копьем пронзили Ему ребра. «И тотчас истекли кровь и вода», — свидетельствует евангелист Иоанн (Ин. 19, 31–37). Только он один из числа учеников стоял у подножия креста Господня вместе с Матерью Христовой и несколькими женщинами. Все другие апостолы, охваченные страхом и недоумением, скрылись, кто где мог.
Вечером того же дня один из самых знатных людей в Иерусалиме Иосиф из Аримафеи, бывший тайным учеником Исуса, обратился к Пилату с просьбой выдать ему тело Распятого, чтобы похоронить Его. Получив согласие, Иосиф вместе с другим тайным учеником Христа Никодимом снял Господа с креста. Женщины вместе с Богородицей, оплакав Исуса, по принятому у иудеев обычаю, умастили Его тело благовониями, обвили погребальными пеленами и положили в гробнице, которую Иосиф некогда сделал для себя самого, но теперь предоставил для погребения тела Учителя.
Первосвященники и книжники, узнав об этом, вновь обратились к Пилату: «Господин! Мы вспомнили, что обманщик тот, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну; итак прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу: воскрес из мертвых; и будет последний обман хуже первого» (Мф. 27, 63–64). Пилат разрешил им запечатать гробницу и поставить при ней стражу.
На наших глазах совершилось немыслимое злодеяние, но без этих мук, этой бесчестной смерти, цель воплощения Господа не была бы достигнута. Среди ужаса и боли, так неприукрашенно и правдиво описанных в Евангелиях, происходит искупление грехов человечества и — в тайном, сокровенном смысле — его новое творение. Из ветхого Адама на Голгофе созидается Новый. Приняв все свойства человеческого естества, кроме греха, пройдя весь путь человеческой жизни от рождения до смерти, Христос восстанавливает всю человеческую природу, поврежденную грехом. Отныне каждому верующему, очищенному в водах крещения и получившему печать Святого Духа, дается благодатная сила «сложить с себя ветхого человека, тлеющего в похотях прелести, обновиться духом ума… и облечься в нового человека, созданного в правде и преподобии истины» (Ефес. 4, 22–24). Из этих новых людей образуется «род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего нас из тьмы в чудный Свой свет» (1 Пет. 2, 9).
Кондак, глас 8-и
Насъ ради Распятаго, приидите, вси воспоем, Того бо виде Мария на древе, и глаголаше: аще и распятие терпиши, но Ты еси Сынъ и Богъ Мой.
Икос
Своего Агньца Агница зрящи къ заколению влекома, последствующи Мария власы простерши со инеми женами, сице вопиющи: камо идеши Чадо? Чесо ради скоро течение твориши? Еда другии бракъ паки есть в Кане Галилейстей, и тамо ныне тщишися, да воду въ вино преложиши им? Иду ли съ Тобою,Чадо, или пожду Тебе? Даждь Ми слово Слове, не молча мимо иди Мене, иже Чисту соблюдыи Мя. Ты бо еси Сынъ и Богъ Мой.
Стихера на Хвалитех, глас 3-и
Днeсь Владыка и Господь твaри предстоитъ Пилaту, и на распятие предаeтся Зиждитель всех, яко Агнецъ приводим на заколeние Своeю волею, гвоздьми пригвождaется, и въ рeбра прободaется, и гyбою напояется, иже мaнну одождивыи, по ланитома ударяется Избaвитель миру, и отъ своихъ рaбъ поругaемъ бывaетъ Содетель всяческихъ. О владычняго человеколюбия! За распинaющихъ моляше Своего Отца: Отче, отпусти имъ грехъ сeй, не ведятъ бо беззаконнии, что непрaведно сотворяютъ.
