Вопрос: В чём сущность Ферраро-флорентийской унии 1438 года?
Ответ: События 1438–1445 годов, происшедшие в Ферраре и Флоренции, есть самое позорное пятно в истории византийского, восточного православия. Было совершено ничто иное, как вероотступничество, причем в лице иерархов и представителей высшей государственной власти.
Католическая Церковь всегда отличалась склонностью к прозелитизму и, как ни одна из христианских конфессий, стремилась навязать свою веру где угодно, даже в землях, где христианство (православие) буквально процветало. Римский взор был давно обращён на православный восток, и латинские эмиссары делали всё возможное для окатоличивания православных. Одним из инструментов подобного насаждения веры являлась «уния» — когда при сохранении так называемого «восточного обряда» православные принимают главенство папы Римского и догмат исхождения Святаго Духа не только от Отца, но и от Сына (Филиокве).
Именно эти положения и были приняты на Ферраро-Флорентийском соборе и фактически означали введение унии и отступление от православия. Документ о предательстве веры был подписан византийским императором Иоанном VIII Палеологом и патриархом Константинопольским Иосифом II. Однако нашлись иерархи, которые не поставили свои подписи под преступными деяниями собора. Это архиепископ Марк Эфесский, митрополит Нитрийский Исаакий, митрополит Газский Софроний и епископ Ставропольский Исаия. Интересно, что митрополит Иверский Григорий из Грузии пошел на хитрость и притворился сумасшедшим, дабы не подписывать документ.
Собор проходил на чужой (для православных) территории — в Италии. На восточных епископов постоянно оказывалось давление. В частности, папская администрация никак не позаботилась об их содержании на время заседаний собора, и они должны были закладывать личные вещи для обеспечения себе проживания и пропитания.
Ферраро-Флорентийский собор стал для католиков инструментом политического давления для подчинения православного востока и постепенного укоренения латинских догматов в православии.
Примечательно, что среди вероотступников нашелся и русский митрополит Исидор, который после подписания униатских деяний торжественно прибыл в Москву. Однако русские православные христиане просто не пустили иерарха в город, едва не растерзав его. А поводом для всплеска справедливого народного негодования явилось то, что шествие процессии во главе с митрополитом Исидором возглавляло несение четвероконечного креста (крыжа) — символа латинства, ассоциирующегося у русских христиан не только с еретическими догматами, но также с хитростью, алчностью и лицемерием. А едва спасшийся от смерти Исидор благополучно бежал в Италию и окончил свою жизнь в Риме в сане католического кардинала.
